Они сделали круг по владениям на кресле и распрощались без неуместных любезностей. Камилла подарила хозяевам акварельный набросок замка, а Филу — портрет Бланш в профиль.

— Какая ты щедрая… Никогда не разбогатеешь…

— А, ерунда.

В самом конце обсаженной тополями аллеи Франк хлопнул себя по лбу.

— Карамба! Я забыл их предупредить…

Никто не отреагировал.

— Карамба! Я забыл их предупредить… — повторил он, повысив голос.

— А?

— О чем?

— Да так… Пустяки…

Ладно.

Они снова замолчали.

— Франк и Камилла…

— Знаем, знаем… Ты хочешь поблагодарить нас за то, что твой отец смеялся впервые с тех пор, как была разбита Суассонская ваза…[66]

— Во… вовсе нет.

— Что же тогда?

— Со… согласитесь ли в… вы бы… быть моими св… моими сви… моими сви…

— Твоими сви что? Твоими свинками?

— Нет. Моими сви…

— Твоими свистунами?