Публика с криками и визгом разворачивается и пытается вернуться в шапито. Замыкающие, не так давно сметенные наземь, отчаянно подпрыгивают, подталкивая бегущих впереди. «Пробка» в туннеле прорывается, и люди со зверями единой визжащей толпой вваливаются в шапито. Трудно сказать, кто больше испугался: очевидно, что у зверей на уме одно — спасти собственные шкуры. Бенгальский тигр проталкивается под ногами у женщины и отрывает ее от земли. Она смотрит вниз и теряет сознание. Муж хватает ее под мышки, стаскивает с тигра и волочет в шапито.

За считанные секунды в зверинце, помимо меня, остается только три живых существа: Рози, Марлена и Рекс. Облезлый старый лев уполз обратно в свою клетку и, дрожа, забился в самый угол.

Марлена стонет. Поднимает и тут же роняет руку. Я мельком оглядываюсь на то, что некогда было Августом, и решаю, что с нее довольно, больше тут смотреть не на что. Поэтому я поскорее беру ее в охапку и выношу через входные ворота.

Площадь почти пуста, внешний ее контур задают люди и животные, улепетывающие изо всех сил куда подальше, расходящиеся и исчезающие подобно кругам на воде.

ГЛАВА 23

ГЛАВА 23

После паники, день первый.

Мы все еще разыскиваем и возвращаем в зверинец животных. Очень многих уже поймали, но горожан все это время держат в страхе не они, а те, что пока не нашлись. Пока мы недосчитываемся большинства кошачьих и медведя.

Сразу после ланча нас вызывают в местный ресторанчик. Прибежав туда, мы обнаруживаем, что под раковиной, дрожа от ужаса, прячется Лео. А рядом с ним жмется не менее перепуганный мойщик посуды. Человек и лев, щека к щеке.

Дядюшку Эла тоже не могут найти, но никто не удивляется. Ведь площадь наводнена полицией. Прошлой ночью обнаружили и унесли тело Августа, теперь полиция ведет следствие. Но ведет на скорую руку, поскольку очевидно, что Августа просто затоптали. Ходят слухи, что Дядюшка Эл не появится, пока не будет уверен, что его не оштрафуют.

После паники, день второй.

Зверинец постепенно наполняется. Шериф приводит к нам железнодорожное начальство и поднимает шум по поводу законов о бродяжничестве. Требует, чтобы мы убрались с путей. И сказали ему, кто тут главный.

К вечеру на кухне заканчиваются припасы.

После паники, день третий.

Ближе к полудню на путях рядом с нами останавливается цирк братьев Несци. Шериф и железнодорожное начальство появляются вновь и оказывают главному управляющему такой прием, как если бы он был королевской особой. Они вместе обходят площадь. Обход завершается сердечными рукопожатиями и громогласным смехом.