– Именно. Думаю, мы, блуждающие души, мотивированные чувством справедливости, могли бы действовать, когда опускают руки судьи в материальном мире.

– Работенки у нас было бы через край…

– Ну, мне торопиться некуда. Похоже, я только что нашла смысл всего своего дальнейшего пребывания в загробном мире!

Женщины переводят взгляд на список Праведников, рисковавших жизнью ради спасения 3853 человек: эти люди бросили вызов варварству вместо того, чтобы покориться. Эта стена – больше, чем стена с именами жертв, – вызывает у Люси угрызения совести: бездействовать – значит обрекать других девушек на ту же судьбу, что постигла ее саму.

– Я передумала, Долорес. Вряд ли Сами возьмется за ум в память о своей матери. Может, предпримет усилие, но его сущность останется прежней. Сеешь зло – расплачивайся!

Она мчится в дом Сами и зависает над его кроватью.

– Что ты задумала? Превратить его в такого же алкаша, как мой обидчик? – спрашивает Долорес. – Тогда начни с того, чтобы в десять утра ему захотелось свежего пивка. Когда употребит дюжину банок – пусть заявит на своего дружка-сутенера в полицию. Потом создадим ему зависимость от алкоголя, лишим воли. Кульминация – передача его моим циррозникам из числа мертвых душ.

– Нет, у меня есть предложение получше. Он задумал накачать меня наркотиками и превратить в проститутку? Сыграем в «политого поливальщика»! Будет хорошая точка отсчета для твоего «Невидимого трибунала»: мы заставим вредителя испытать тот вред, который он хотел причинить.