– Нет, одним нам не потянуть. Но если с кем-нибудь вскладчину…

Ребман сошел с дорожки в сад и тут же провалился по пояс в снег. Нина Федоровна кричала ему, чтобы он был осторожен, но Ребман не слушал и опять провалился. Задыхаясь и фыркая, он все же выбрался из мягкого снега. Теперь ищет галоши, которые он потерял в сугробе. Отряхивается. И делает вывод:

– Вот вам и первый знак: эта вилла не для нас!

Пасторша хохочет:

– Можно подумать, что вы, и вправду, русский, – такой же суеверный!

– Стал суеверным, было бы вернее сказать. Перед тем как уехать в Россию, я таким не был. Но пойдемте же! Вот здесь что-то вроде тропинки. Идите за мной, тогда с вами ничего не случится.

– Вот и у меня такое чувство. И уже давно, – опять шутит Нина Федоровна.

Она отпирает дом: смотритель дал ей ключи.

Вилла просто огромная.

– Я бы не хотел здесь оставаться, в этих залах так пустынно. И пахнет плесенью, – говорит Ребман.

Но пасторша ему объясняет, что таковы все дома, в которых никто не живет постоянно, а только время от времени.

– Все меняется, как только помещение становится обитаемым: насколько я вижу, это хороший дом, и провести в нем лето было бы для меня большим удовольствием. Посмотрим, возможно ли это. Теперь нужно скорее и маленький домик осмотреть, чтобы иметь представление об обоих. Это, наверное, где-то здесь, ближе к станции. Собственно говоря, мы должны были его заметить с дороги. Но сперва всегда замечают все большое. Хотя меньшее, как правило, оказывается и красивей, и лучше.

Она запирает большой дом и снова пробирается к дорожке. И они видят домик для прислуги. Он спрятался за двумя елями, погруженный в снег и в свои мысли, и совсем покосившийся, по крайней мере, снаружи. Но внутри здесь намного уютнее, чем в большом доме.

– Мне кажется, это нам больше подойдет, – важно заявил Ребман, который с большим удовольствием проводил бы каникулы в уже привычном семейном кругу.

Однако пасторша не спешит с принятием решения:

– Сначала мы осмотрим другие дачи, сдающиеся внаем, тогда мы сможем сравнивать и проголосуем, как это принято у швейцарцев. Хотя я тоже полагаю, что лучше всего нам было бы устроиться в доме для прислуги: там мы будем предоставлены сами себе и сможем достичь блаженства даже без попечения со стороны отца пастора.

– А он что, тоже поедет с нами?

– Боже упаси! Он из тех настоятелей, которые думают, что церковь убежит, если они не будут все время ее стеречь. Но мы к этому уже привыкли.

На обратном пути, когда они вернули смотрителю ключи, им все же удалось прийти к единому мнению: либо вилла, либо домик прислуги. Скорее второе – это как раз подходящий для них по величине дом и в нем намного уютнее, чем в огромной вилле. Они ведь не собираются везти за собой целый вагон вещей.