Он встает и принимается мерить комнату большими шагами:

– То, что вы говорили о родине, я еще могу понять, это действительно тема для размышлений. Но позвольте спросить: сколько людей, – американцев, англичан, швейцарцев – этих особенно! – вынуждены искать заработок за границей, и находят его там намного скорее и на более выгодных условиях, чем дома. Осваиваются, живут в счастье и довольстве. Они такие же добрые патриоты, как и другие, если не лучше. Доказательств этому более чем достаточно. Опасность того, что, живя за границей, перестанешь быть патриотом, по моему мнению и опыту, вовсе не так велика. Я думаю, скорее, наоборот. Ваши соотечественники и здесь, и в других местах это ясно доказали, когда разразилась война, не так ли?

– Да, – ответил Ребман, – возможно, это и справедливо для людей определенного возраста, с состоявшейся карьерой и прочным семейным положением. Но как быть другим? Как быть детям, которые рождаются и вырастают за границей? Ваши, например, разве они еще немцы?

– Нет, но они унаследовали все хорошие качества своего народа и передадут их потомству.

– И кому от этого польза, может быть, Германии?

– В каком-то смысле – да. Мы всегда будем выделяться тем, что мы не славяне!

– И тем, что у нас нет родины! Нет смысла спорить, Карл Карлович. Нам не избавиться от того факта, что швейцарец, оставшийся за границей, потерян для своей страны. А я этого не хочу, при всей моей любви к России. Правда, есть люди, которые за границей находят и богатство, и признание, и становятся даже благодетелями своей прежней отчизны. Но это не правило, а, скорее, исключение. Девяносто девять процентов уехавших для родной земли потеряны навсегда, если они остаются за границей и женятся там. Особенно если речь идет о такой стране, как Россия, требующей, чтобы ей отдали без остатка не только тело, но и душу. По крайней мере, в отношении себя я так это чувствую. Если я теперь же не уеду домой, то не вернусь туда больше никогда. Или, если и вернусь, то уже чужаком. Вот то, что меня беспокоит… А в Жениных достоинствах я нисколько не сомневаюсь.

Какое-то время они молчат.

Затем Карл Карлович говорит:

– Конечно, вам решать. То, что у вас нет ни места, ни средств, – не беда. Об этом мы бы как-то позаботились: тесть сразу передал бы вам дом во владение, а сам уехал бы с семейством в деревню, там у него уже все готово для жизни, и неплохой. А со временем вы могли бы заняться и фабрикой, ведь сына у них нет. На этот счет вам не стоит беспокоиться. У вас было бы и положение, и свое дело, и средства. В Швейцарии вам рассчитывать на это не приходится. Что вы собираетесь там делать? Снова учительствовать? Сколько вам теперь лет?