– Они точно знали заранее, откуда раздастся выстрел и что он означает. Этот спектакль мы разыграли только ради матушки. Она не знает о том, что я…

– Анюта!

– Ничего, сестрица, теперь уже всем можно говорить, кроме мамы: я командую силами нашего квартала!

– Вы, двадцатипятилетняя девушка, командуете?! – воскликнул Ребман и громко рассмеялся.

– Не верите?

– Нет, но я готов поверить в то, что вы – одна из величайших актрис, когда-либо выходивших на сцену, даже в этой стране, где они растут, как яблоки на деревьях. И как возможно исполнять такие обязанности, оставаясь здесь, в запертой квартире?

Анюта жестом предложила ему следовать за нею. Она подошла к стенному шкафу, в котором Ребман хранил свой табак, и отперла его. А он-то думал, что он единственный обладатель ключа! Анюта отодвигает несколько пачек: «Это уже неважно», – говорит она сестре и предъявляет второй телефон:

– Ну, что вы теперь скажете?

Ребман пытается улыбаться:

– Что он вам вряд ли пригодится: Центральный телеграф ведь все еще в руках юнкеров!

– А наш – нет! – смеется в ответ Анюта. – Смотрите! Она указала на два провода, которые шли от ножки шкафа к лампе и были так хорошо спрятаны, что даже Ребман своим острым глазом их не приметил:

– Вот как ловят зайца! Мы не у Керенского учились. У этого клоуна нам учиться нечему.

В этот момент лицо Ребмана достойно кисти портретиста. Эта Анюта, маленькое существо с васильковыми глазами ребенка, еще ничего не знающего о мире и о жизни, эта девочка, которая когда-то говорила Ребману, что его нужно посадить за решетку за то, что он прихлопнул осу! А Ребман еще, помнится, отвечал ей на это, что ее впору отдать в Армию спасения! Нет, это невозможно потому, что для таких заданий не выбирают детей!

– Но как же ваша маменька? – вспомнил он наконец.

– Тсс! Выслушайте меня внимательно.

Она прошла вместе с Ребманом в комнату.

– Петр Иваныч, – заговорила девушка, – сегодня я спасла вам жизнь. Товарищ Андреев нашел в кармане вашего пальто револьвер.

– Но перед этим вы сказали, что подавали из него сигнал!

– Да, сигнал, что все обошлось благополучно. А Андрееву я сказала, что револьвер мой, и я спрятала его от матери в кармане вашего пальто. Если бы я поступила иначе, вы бы теперь лежали там внизу, в переулке.

– Это правда?