Когда Уолтеру было девять или десять лет, он повесил самодельную табличку “Не курить” на дверь комнаты, в которой жил вместе с младшим братом, Брентом, – тот буквально задыхался из-за отцовских сигарет. Уолтер не поступил бы так лишь ради собственного удобства – он скорее позволил бы Джину пускать дым себе прямо в глаза, нежели польстил бы отцовскому самолюбию, предъявив жалобу. Джину, в свою очередь, недостаточно было просто сорвать табличку с двери – вместо этого он предпочел посмеяться над сыном.

– А что, если твоему братишке захочется ночью покурить? Ты выгонишь его на мороз?

– Он с трудом дышит из-за дыма, – сказал Уолтер.

– Никто мне об этом не говорил.

– Я сплю рядом и слышу, как он дышит.

– Но ты повесил табличку от лица вас обоих. Что по этому поводу думает Брент? Если не ошибаюсь, он спит в той же комнате.

– Ему всего шесть, – ответил Уолтер.

– Джин, у Брента действительно может быть аллергия на дым, – вмешалась Дороти.

– А по-моему, у Уолтера аллергия на меня.

– Мы просто не хотим, чтобы кто-то курил в нашей комнате, вот и все, – сказал Уолтер. – Кури в коридоре, но только не в спальне.

– Какая разница – курить по ту сторону двери или по эту?

– Таково новое правило для нашей комнаты.

– Так, значит, это ты устанавливаешь в доме правила?

– В нашей комнате – да, – сказал Уолтер.

Джин уже собирался ответить грубостью, но потом с усталым видом покачал головой и усмехнулся криво и вызывающе – он всегда так усмехался, когда кто-то пытался утверждать свою власть. Аллергия Брента стала хорошим поводом пристроить к мотелю “комнату отдыха”, где Джин мог спокойно покурить и выпить с друзьями. Дороти безошибочно предвидела, что эта комната его прикончит.

Помимо школы огромное облегчение маленькому Уолтеру приносила семья Дороти. Ее отец был врачом в маленьком городке, среди его родственников имелись университетские профессора, двое актеров, художник-любитель, библиотекарь и несколько холостяков, которые скорее всего были геями. Родственники Дороти, живущие в городах-близнецах, забирали Уолтера на выходные, и он проводил время в восхитительных походах по музеям и театрам; родня из Айрон-Рэндж устраивала замечательные пикники и вечеринки. Эти люди любили играть в шарады и старинные карточные игры вроде канасты, они музицировали и пели хором. Они были настолько безвредны, что в их присутствии расслаблялся даже Джин – он высмеивал их вкусы и политические пристрастия как нечто эксцентрическое и по-дружески жалел родичей за неспособность “жить по-мужски”. Они пробудили в Уолтере любовь к домашнему уюту, к которому мальчик стремился, но редко видел – разве что на Рождество, когда они всей семьей делали конфеты.