– Не так уж плохо, не так уж плохо, – сказал Вин Хэйвен, когда Уолтер позвонил ему в Хьюстон в воскресенье днем. – Мы получили Общеамериканский птичий заповедник, и никто у нас его не отберет. Вы с помощницей отлично справились. Что касается всего остального – теперь ты понимаешь, почему я никогда не общаюсь с прессой? Журналисты освещают только недостатки и никаких положительных сторон.

– Я два часа разговаривал с Кейпервиллом, – сказал Уолтер. – Я думал, в главных пунктах мы с ним сошлись.

– Все твои главные пункты никуда не делись, – ответил Вин. – Хотя их не сразу и найдешь. Впрочем, не беспокойся.

– Но я беспокоюсь! Да, мы получили парк и можем спасти певуна. Но предполагалось, что это будет образцовая модель! А получилась модель того, как делать не надо.

– Суматоха утихнет. Как только мы добудем уголь и начнем мелиорацию, все увидят, что ты был прав. Этот тип, Кейпервилл, к тому времени будет перебиваться сочинением некрологов.

– Но до тех пор пройдут годы!

– У тебя есть другие планы? Вот в чем дело? Беспокоишься из-за послужного списка?

– Нет, Вин, меня приводит в отчаяние пресса. На птиц наплевать, речь только о человеческих интересах.

– Именно так все и будет, пока прессу контролируют люди с птичьими мозгами, – ответил Вин. – Увидимся в Вашингтоне через месяц? Я сказал Джиму Элдеру, что появлюсь на открытии фабрики бронежилетов, разумеется, при условии, что мне не придется позировать фотографам. Могу подхватить тебя на пути туда.

– Спасибо, мы полетим коммерческим рейсом, – сказал Уолтер. – Сэкономим немного топлива.

– Не забывай, что я зарабатываю на жизнь, продавая горючее.

– Да. Ха-ха.

Приятно было получить отцовское одобрение Вина, но было бы гораздо приятнее, если бы Вин в роли заботливого отца не выглядел бы столь сомнительно. Самым худшим в этой истории – не считая того, что Уолтер выглядел полным придурком в статье, которую прочли и приняли за чистую монету все, кого он знал, – был страх, что “Таймс” права насчет треста “Лазурные горы”. Уолтер давно боялся, что пресса его сотрет в порошок, и теперь, когда журналисты и впрямь напали на след, ему пришлось более серьезно изучить причины своего страха.

– Я слышала твое интервью, – сказала Лалита. – Ты их наголову разбил. Единственная причина, по которой “Таймс” не может признать, что мы правы, – так это то, что им придется отречься от всех нападок на открытые разработки.

– Но с Бушем и Ираком они именно так и делают.

– Ты сделал что должно. И теперь мы с тобой получаем маленькое вознаграждение. Ты сказал мистеру Хэйвену, как продвигается наш проект?