– Ужин… Ужин ооооо… стынет… – задыхалась я, когда он переворачивал меня на живот, сжимая мертвой хваткой хрупкую шею.

– Больно?

– Плевать… Хорошо… Лучше всего на свете…

Да. Заниматься с ним любовью было лучше всего на свете. Ломать с ним мебель, мять постельное белье, впиваться короткими ногтями в мускулистую спину, слышать мощные удары сердца, улетать на другую планету, произносить его имя, целовать его пальцы, чувствовать его запах, тонуть в его ледяных глазах, желать только его, хотеть только его, быть только с ним… Лучше всего на свете. Лучше полетов и самолетов, лучше тысячи путешествий и любой разновидности счастья, лучше панорамных видов Вегаса и разбивающихся о скалы океанических волн, лучше Сан-Марко в Венеции и сотен взлетающих голубей, лучше звука детского смеха и голоса Андреа Бочелли, лучше зарождающихся на небе звезд, лучше всех гранд-каньонов мира, лучше объятий Франции, лучше Норт-Дам де Пари.

В себя мы пришли часа через полтора, когда Фуншал встретил очередную полночь и приберег до утра яркие краски Мадейры. Уснули церковные колокола, идеально круглая луна следила за поведением океана, а мы лежали поперек кровати, воруя друг у друга колотящиеся сердца. Дженнаро неотрывно на меня смотрел, думая о чем-то закрытом и мне недоступном. Он был совсем близко, но так далеко, что в какой-то момент я содрогнулась от всепоглощающего болезненного чувства. Это было чувство потери. Оно пробрало меня до такой степени, что мне немедленно захотелось от него избавиться.

– Я разгадала ваш коварный замысел, – с натяжкой улыбнулась я.

– Какой замысел? – Он провел ладонью по моим влажным волосам.

– После ночи в тоннеле вы постоянно занимаетесь со мной любовью… Специально. Чтобы меня отвлечь и чтобы я больше не задавала вам надоедливых вопросов.

– Мадемуазель, в ваших словах есть доля правды. Я специально занимаюсь с вами любовью, потому что мне это доставляет удовольствие. Я бы сказал, что дохожу до пика.

Я рассмеялась, потихоньку простившись с нахлынувшими на меня неприятными ощущениями.

– Активный у нас ужин получился. Столько калорий сожгли… Но боюсь, что помидоры черри…

– …завяли? – Прозвучал над ухом любимый смех.

– Все может быть… Ведь я же их мыла… То есть готовила. Хотите попробовать?

– У меня другие планы.

– Вам нужно уезжать? – Я в момент утратила запал энтузиазма.

– Merrrd… – неожиданно сказал Дженнаро, отводя от меня взгляд.

– Что? Что не так?

– Твои глаза. Я не могу их видеть, когда ты… когда тебе… – Он не мог подобрать точное слово.

– Когда мне «что», Дженнаро?

– Забудь. У меня для тебя сюрприз. Я же обещал необычное свидание…