Охотник и его слуги, несшие добычу, удалились, не сказав ни слова более, а распростершиеся на земле путники через некоторое время встали на ноги.

– Ты не ранен? – осведомился Лонцано.

– Ничуть не бывало. – Кафтан был разорван, но сам Роб остался невредим. – А кто это был?

– Ала ад-Даула, шахиншах124. Царь царей.

Роб уставился на дорогу, по которой уехали охотники.

– А что такое «зимми»?

– Это значит «человек Книги». Здесь так называют евреев125, – растолковал Лонцано.

37. Город мечты реб Иессея

37. Город мечты реб Иессея

Пути Роба и трех евреев разошлись через два дня, в Купайе, поселочке из дюжины покосившихся домиков на перекрестке дорог. Крюк, который они дали через Дешт-и-Кевир, завел их чуть дальше к востоку, чем надо, однако Робу остался лишь день пути на запад, в Исфаган, а его спутникам предстояли еще три недели нелегкого пути на юг, затем переправа через Ормузский пролив – и лишь после этого они окажутся дома.

Роб сознавал, что без этой троицы и без еврейских поселений, предоставлявших им убежище в пути, он ни за что не попал бы в Персию.

– Ступай с Богом, реб Иессей бен Беньямин! – воскликнул Лейб, и они сердечно обнялись.

– И ты, друг, ступай с Богом!

Даже вечно кислый Арье изобразил кривую улыбку – несомненно, он радовался этому расставанию не меньше самого Роба.

– Когда поступишь в школу лекарей, обязательно передай привет от нас родичу Арье, реб Мирдину Аскари, – сказал Лонцано.

– Передам. – Он взял Лонцано за обе руки. – Спасибо вам, реб Лонцано бен Эзра.

– Для человека, который почти не наш, – улыбнулся Лонцано, – ты был отличным спутником и вел себя достойно. Ступай с миром, инглиц!

– Ступайте и вы с миром!

Не переставая желать друг другу доброго пути, они разъехались разными дорогами. Роб ехал верхом на муле: после нападения пантеры он перенес поклажу на бедного перепуганного ослика и теперь вел его в поводу. В итоге он продвигался вперед медленнее, однако в душе нарастало возбуждение и ему хотелось проделать последний отрезок пути не спеша, наслаждаясь путешествием.

Оно и к лучшему, что он не спешил, ибо на дороге было весьма оживленное движение. Роб услышал столь приятный для его ушей звук и вскоре поравнялся с караваном звеневших колокольчиками верблюдов, нагруженных огромными двойными корзинами риса. Роб пристроился в самом хвосте каравана, наслаждаясь музыкой перезвона.