– Меня зовут Хуф, – представился он. – Капитан Ворот138. В мои обязанности входят и такие, как ты. – Он взглянул на растертую до крови шею Роба и улыбнулся: – Каркан?

– Он самый.

– Да, каркан – это такая штука… – с восхищением протянул Хуф.

Они вышли из Зала с колоннами и направились к конюшням. Сейчас по длинному зеленому полю скакали всадники, мчались друг на друга, кружили, размахивали длинными палками, похожими на пастушьи, только изогнутыми наоборот, но никто не валился с седел.

– Они что, пытаются попасть друг в друга?

– Они стараются попасть в мяч. Это конное поло, игра всадников. – Хуф внимательно посмотрел на Роба. – Ты очень многого не знаешь. Хотя бы знаешь, что такое калаат?

Роб отрицательно покачал головой.

– В стародавние времена, если царь Персии хотел оказать кому-нибудь милость, он снимал часть собственного одеяния – калаат – и дарил в знак своего благорасположения. И на протяжении многих веков этот обычай сохранился, дошел до нас как символ благоволения повелителя. Только теперь «царский наряд» включает денежные доходы, полное одеяние, дом и коня.

– Так я, значит, разбогател? – пролепетал Роб.

Хуф хмыкнул, посмотрев на него, как на дурачка.

– Калаат – это редкая честь, но размер вознаграждения меняется весьма значительно, смотря по обстоятельствам. Скажем, послу государства, которое было близким союзником Персии в войне, пожаловали бы богатейшие одежды, дворец, почти не уступающий блеском Райскому Дворцу, и замечательного скакуна с уздечкой и чепраком, усаженными драгоценными камнями. Но ты ведь не посол…

Позади конюшен находился загон, в котором бурлило море лошадей. Цирюльник некогда говаривал: лошадь надо выбирать такую, чтобы голова у нее была, как у принцессы, а зад – как у толстой шлюхи. Роб увидел серую кобылу, которая идеально подходила под такое описание; у нее в глазах было что-то королевское.

– Можно мне получить вон ту кобылу? – попросил он, показывая пальцем. Хуф не снизошел до ответа, что такая лошадь приличествует принцу, но кривая улыбка на его обезображенном лице была очень красноречивой. Капитан Ворот отвязал оседланного коня и взлетел в седло. Он врезался в бушующее море конских тел, ловко отделил от табуна вполне приличного, но несколько унылого гнедого мерина с сильными короткими ногами и крепкими плечами.

– Во всей Персии племенных лошадей разводит один только шах Ала, вот его тавро. – Хуф показал Робу выжженное на бедре коня клеймо в форме тюльпана. – Такую лошадь можно обменять на другую, носящую это же тавро, но продавать нельзя. Если лошадь падет, вырежи кусок шкуры с тавром, и я дам тебе другую лошадь.