Снаружи прилив почти достиг высшей точки; шквалистые каракули багровых туч закрыли горизонт. Ветер тоже слегка переменился; отклонился к югу, как часто бывает перед бурей. Похолодало.
Я все еще стояла у окна, пытаясь разобрать отдельные голоса, — мне не хотелось входить внутрь. Я видела неподалеку Аристида, Дезире была с ним и держала его за руку; рядом с ними я приметила Филиппа Бастонне и его семью, включая даже Летицию и пса Петроля. Я не видела, чтобы Аристид говорил непосредственно с Филиппом, но в позе старика было меньше агрессии, он чуть обмяк, словно из него вынули главную подпорку. С тех пор как до старика дошли новости о Мерседес, он стал не так самоуверен, вид у него был растерянный и жалкий, несмотря на всю его обычную грубость.
Внезапно с ручейка позади меня донесся шум. Я повернулась и увидела Ксавье Бастонне и Гилена Геноле — они спускались с дюны, очень спеша, вместе, с мрачными лицами. Они меня не видели, но сразу направились к
— Неужто вы собрались выходить в море? — крикнула я, видя, что Ксавье начал выбирать швартовы. Гилен, мрачный, присоединился к нему.
— У Ла Жете видели лодку, — кратко сказал он. — В тумане ничего не разберешь, надо туда идти.
— Не говори моему дедушке, — сказал Ксавье, сражаясь с мотором. — Он с ума сойдет, если узнает, что я пошел с Гиленом, да еще в такую ночь. Он всегда говорил, что это беспечность Геноле погубила моего отца. Но если Дамьен там застрял и не может вернуться…
— А что же Ален? — спросила я. — Вам ведь нужен хотя бы еще один человек?
Гилен пожал плечами.
— Он ушел в Ла Уссиньер с Матиа. Время поджимает. А если мы сможем дойти туда на «Сесилии», пока не поднялся ветер…
Я кивнула.
— Тогда — удачи. Будьте осторожны.
Ксавье робко улыбнулся.
— Может, кто-нибудь передаст Алену и Матиа в Ла Уссиньер, куда мы пошли.
Небольшой мотор наконец зарычал и ожил. Пока Гилен держал гик «Сесилии», Ксавье правил, осторожно выводя лодочку меж укрепленных деревом берегов ручейка к Ла Гулю и дальше в открытое море.
9
9
Мне не хотелось объясняться с Аристидом по поводу исчезновения Ксавье и «Сесилии», поэтому я решила сама передать Алену сообщение. Когда я дошла до Ла Уссиньера, уже совсем стемнело. И похолодало; ветер, который в низинном Ле Салане был шквальным, тут, на южной оконечности острова, гудел в проводах и трепал флаги. Небо было взбудоражено, бледную полосу над пляжем уже наполовину поглотили ярко-фиолетовые грозовые тучи; волны украсились белыми галунами; птицы попрятались в ожидании бури. Жожо Чайка выходил с эспланады, неся плакат, гласящий, что из-за неблагоприятного прогноза погоды вечерний рейс «Бримана-1» во Фроментин отменяется; за ним шла пара сердитых протестующих туристов с чемоданами.