— Они нашли! Нашли!

— Что нашли-то?

Метрах в десяти от берега водолазы обнаружили в тине кольт 38-го калибра и золотую цепочку с надписью «Нола».

В полдень того же дня я, сидя за зеркальным стеклом в Главном управлении полиции штата, слушал признательные показания Роберта Куинна, которому Гэхаловуд предъявил револьвер и цепочку, найденные в озере.

— Вы этим занимались прошлой ночью? — почти ласково спросил он. — Избавлялись от улик?

— Как… как вы нашли?

— Игра окончена, мистер Куинн. Для вас игра окончена. Черный «монте-карло» — это были вы, а? Авто от дилера, нигде не числится. И никто бы до вас не добрался, не приди вам в голову дурацкая мысль с ним фотографироваться.

— Я… Я…

— Зачем, а? Зачем вы убили девочку? И эту бедную женщину?

— Не знаю. Как будто это был не я. По сути, все случайно получилось.

— Как все произошло?

— Нола шла по обочине шоссе, я предложил ее подвезти. Она согласилась, села в машину… А потом… В общем, мне было одиноко. Я хотел погладить ее по голове… Она убежала в лес. Мне надо было ее догнать, попросить, чтобы она никому не говорила. А потом она вбежала к Деборе Купер. И мне пришлось… Иначе бы она ей все рассказала. Это… Это было помутнение!

Он потерял сознание.

После допроса Гэхаловуд позвонил Тревису и сообщил, что Роберт Куинн подписал чистосердечное признание.

— В пять часов будет пресс-конференция, — сказал он. — Мне не хотелось, чтобы вы обо всем узнали по телевизору.

— Спасибо, сержант. Я… Что мне сказать жене?

— Не имею понятия. Но предупредите ее быстрей. Новость произведет эффект разорвавшейся бомбы.

— Сейчас скажу.