Вуди сделал еще четыре выстрела. Потом побежал к машине. Гиллель сидел в прострации, заткнув уши.

– Гони! – крикнул Вуди. – Гони!

Гиллель повиновался. Машина, взвизгнув покрышками, сорвалась с места и скрылась из глаз.

Какое-то время они ехали по безлюдному шоссе. Потом свернули на лесную дорогу и остановились только тогда, когда убедились, что за деревьями их не видно.

Гиллель выскочил из машины.

– Ты совсем спятил! – заорал он. – Что ты наделал, боже милосердный, что ты наделал!

– Либо он, либо мы, Гилл! Он или мы!

– Мы человека убили, Вуди. Мы убили человека!

– Что ж, на мне всего лишь второй, – ответил Вуди почти цинично. – А ты что себе думал, Гиллель! Что мы удерем и все будет прекрасно? Я, между прочим, в бегах, твою мать.

– Я даже не знал, что у тебя с собой пушка.

– Если бы я тебе сказал, ты бы у меня ее отобрал.

– Вот именно. А теперь дай ее мне.

– Ни за что. А если тебя с ней словят…

– Дай сюда! Я ее выброшу. Дай мне пушку, Вуди, или наши пути здесь разойдутся!

После долгих колебаний Вуди отдал ему револьвер. Гиллель скрылся за деревьями. Внизу в овраге текла река, и Вуди слышал, как Гиллель выбросил туда оружие. К машине он вернулся белый как мел.

– Что стряслось? – спросил Вуди.

– Наши удостоверения… они у копа.

Вуди закрыл лицо руками. В пылу схватки он совершенно забыл их забрать.

– Машину оставим здесь, – сказал Гиллель. – У копа остались и документы на нее. Придется идти пешком.