Спокойствие Алиеноры никуда не делось, даже когда появился Ранульф Гланвиль с серым лицом и сообщил о приезде Томаса Агнелла, архидьякона Уэллса.

– Его прислал к вам король, миледи, – произнес Гланвиль необычно мягким голосом.

Агнелл не успел еще войти, но Алиенора уже знала, что отхлынувшая волна теперь возвращается. Сон предсказывал именно это. А еще то, что Генрих лично прислал к ней этого человека.

Архидьякон вошел неохотно. Он был преданный и сострадательный человек, и его обычно спокойное лицо было иссечено горестными морщинами. Он низко поклонился, но не из почтения к женщине, которая является королевой, а выражая почтение тому, у кого есть основания для скорби. Алиенора, удивляясь собственному спокойствию, встала, чтобы встретить его. Она верила, что Господь утешает ее, держит в Своих любящих руках. Мысль о сне, живое воспоминание о нем подкрепляли ее.

– Миледи, – тихо произнес Агнелл. – Его величество король просил меня сообщить вам, что ваш дражайший сын, Молодой Король, покинул сей мир.

Она знала это.

– Я была подготовлена, – просто сказала Алиенора. – Я видела сон. – Она рассказала архидьякону о том, что видела. – Только вечное блаженство – вот что может означать сверкающая вторая корона, этот идеальный круг без начала и конца. Разве нет? – спросила она. – Что еще может означать такое чистое и великолепное сияние, если не чудо вечной радости? Эта корона была прекраснее, чем что-либо, доступное нашим чувствам здесь, на земле.

Архидьякон с удивлением смотрел на нее. Алиенора ничуть не была похожа на ту коварную королеву, которой слухи приписывали всевозможные скандальные деяния. Он видел перед собой почтенную женщину, закаленную несчастьями, сильную в своей вере. Агнелл восхищенно посмотрел на нее:

– Господь в своей милости явил вам крохотный намек на то, что такое Небеса. Он предлагал вам божественное утешение в вашей скорбной утрате.

Алиенора не могла даже думать о том, чту эта потеря будет значить для нее. Время для скорби наступит позднее. Но она укрепится в своей вере, что сын ее теперь находится в месте, которое лучше, чем этот ужасный мир, и нет нужды оплакивать его, нужно только дождаться того времени, когда мать сможет воссоединиться с ним в раю.

– Мне было явление Господа, – сказала она Агнеллу. – А в Евангелии написано: «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, чту приготовил Бог любящим Его»[74].

– Миледи, я могу лишь преклоняться перед вашим мужеством, которое позволило вам встретить эту печальную весть с такой несгибаемой верой, – ответил он. – Я с почтительным смирением воспринимаю то, как вы истолковали тайну вашего сновидения, вашу проницательность и душевную силу, с которой вы несете свою скорбь. Пусть Господь утешит и укрепит вас.