«Ну ладно, — сказал Бог. — Вот ведь напасть! Обещаю».

Я сглотнула и посмотрела на свои ботинки. А потом сказала:

— Можно, я тогда к нему схожу?

«Только быстро».

Я пошла к двери. Хотела идти быстро, но тело двигалось так, будто в нем почти села батарейка.

Подойдя к двери, я положила ладонь на ручку.

— Бог, — сказала я, — а я действительно могу его спасти?

«Да, — сказал Бог. — Можешь».

Самое великое чудо

Самое великое чудо

Я закрыла дверь спальни, вышла на площадку, и все там было ненастоящее. Я спустилась по лестнице, ступенька за ступенькой, держась за перила, — и они тоже были не очень-то настоящие. Внизу из-под кухонной двери пробивался свет. Я прошла через прихожую и повернула ручку.

Папа сидел за столом ко мне спиной. Только он один и выглядел настоящим. Я закрыла дверь.

Я видела, как поднимается и опускается его рубашка. Я видела, как свет отражается от волосков у него на голове. Я чувствовала его запах и слышала его дыхание. Я очень долго стояла там, глядя на него и слушая.

Внезапно он обернулся. Приложил руку к груди и сказал:

— Как ты меня перепугала.

— Прости.

— Я думал, ты спишь.

Голос у него теперь был не смазанный, глаза не стеклянные, а лицо из красного стало серым. Он сказал:

— Я потом приходил еще раз, накрыл тебя одеялом, чтобы ты не замерзла. Не хотел тебя будить…

Он казался совсем грустным.