— Ифемелунамма, твоя беда — эмоциональная фрустрация. Найди уже Обинзе, умоляю.
Ифемелу рассмеялась. Это последнее, что она ожидала услышать.
— Мне сначала похудеть надо, — сказала она.
— Ты просто трусишь.
До отъезда Ифемелу они просидели на диване, попивая солод, и посмотрели последние новости о знаменитостях по «Е!».
* * *
Дике вызвался модерировать комментарии в блоге, и Ифемелу смогла отдохнуть.
— О боже, куз, люди принимают это все близко к сердцу! — говорил он. Иногда, читая комментарии, смеялся вслух. Бывало, спрашивал, что означает то или иное незнакомое выражение. «Что такое “свети глазом”?[224]» Когда первый раз после его приезда отрубилось электричество, жужжание, тарахтение и писк ее ИБП[225] напугали Дике.
— О господи, это типа пожарная сигнализация? — спросил он.
— Нет, это такая штука, которая предохраняет мой телевизор, чтобы он от этих шизанутых отключений электричества не испортился.
— Вот
— Дике, женись давай на одной из них-о, — сказала Раньинудо. — Нам нужны красивые дети в семье.
— Раньи! — оборвала ее одна из кузин, застеснявшись и пряча робость. Дике им понравился. С ним это было просто — при его-то обаянии, юморе и уязвимости, так явно видневшейся в глубине. Он выложил в «Фейсбук» снимок, который сделала Ифемелу, — у нее на веранде, с двоюродными сестрами Раньинудо, — и подписал: «Никакие львы меня пока не съели, чуваки».
— Жалко, что я не говорю на игбо, — сказал он ей, после того как провел вечер с ее родителями.
— Зато ты прекрасно понимаешь, — сказала она.
— Ну вот жалко, что не разговариваю.
— Можешь выучиться, — сказала она и внезапно сочла себя навязчивой, не понимая, насколько это действительно важно для него, вспоминая его на диване в цоколе, всего в поту. Задумалась, стоит ли продолжать.
— Да, наверное, — сказал он и пожал плечами, словно говоря, что теперь уж поздно.
За несколько дней до отъезда он спросил у нее: