Высокая тень появилась на фреске перед Клеопатрой. Девушка испустила слабый крик, но не смогла заставить себя обернуться.

— Госпожа Клеопатра? — раздался неодобрительный голос.

Клеопатра все-таки повернулась и увидела молодую жрицу, которая смотрела на нее, сложив руки на груди.

— Разве ты не можешь заснуть в отсутствие своей свиты? Сожалею, что причинила тебе такое неудобство.

Официальный тон жрицы скрывал любой намек на сарказм, но Клеопатра подметила эту непочтительность и удивилась: как такая молодая женщина осмеливается обращаться к царице подобным образом.

— Божественная владычица не позволила мне уснуть, — ответила Клеопатра со сдержанной небрежностью. — Возможно, она желает вдохновить мой бодрствующий разум, а не мои сны. Я хотела бы задать тебе несколько вопросов об этом храме. Как тебя зовут?

— Я Реджедет, названная в честь славной царицы, произведшей на свет троих близнецов-царей.

Бритая голова Реджедет блеснула в свете свечи, когда жрица отвесила снисходительный поклон. Днем, в парике из тщательно завитых черных кудрей, она казалась старше и выглядела очень красивой. Теперь, когда волосы не затеняли лоб и щеки жрицы, грубые черты ее лица, широкий нос, треугольные скулы и брови, подобные черным стрелам, напомнили Клеопатре о Мохаме. Жрица была не так высока, как погибшая подруга Клеопатры, однако благодаря широким плечам и золотисто-коричневому загару выглядела достаточно внушительной.

— Эти фрески удивительно прекрасны, — продолжала Клеопатра, гадая, не наделена ли эта жрица заодно и некоторыми душевными качествами Мохамы. — Что означают эти картины?

— Они были перевезены по воде из храмов древнего города Амарна. Его давным-давно поглотила пустыня. Это — изображения цариц, которые правили Двумя Царствами Египта. Как и ты, они служили богине и потому увековечены в ее святилище.

— А кто эта яростная? — поинтересовалась Клеопатра, снова вглядываясь в свирепые глаза женщины, нарисованной на стене.

— Это прекрасная царица Нитокрис, жена фараона, которого убили предатели. Царица велела построить подземный пиршественный зал и пригласила убийц на празднество. Потом она открыла секретные шлюзы и позволила водам Нила затопить весь зал.

Голова Нитокрис была гордо вскинута, глаза расширены и горели безумием и радостью отмщения — древняя царица вечно любовалась на то, как ее враги погибают в нахлынувших водах.

Клеопатра прошла дальше в темную залу, ее свеча озарила другие глаза — черные, спокойные, непреклонные.

— Это великая Нефертити, которая правила как фараон, — сказала Реджедет.