Крита отправилась в ближайший супермаркет за продуктами. Я дал ей денег и предложил, уж коли она собралась на улицу, надеть что-нибудь поприличнее. Согласно кивнув, она пошла в комнату Кумико и появилась оттуда в белой блузке из хлопка и юбке в зеленый цветочек.
– Ничего, что я распоряжаюсь одеждой вашей жены, Окада-сан?
Я покачал головой.
– Она написала, чтобы я все выбросил. Так что носи, никого это не касается.
Как я и думал, все вещи Кумико были Крите в самый раз. Удивительно: даже размер обуви у них совпадал. Крита вышла из дома в сандалиях Кумико. Глядя на нее в одежде Кумико, я чувствовал, что в реальности опять происходит какой-то сдвиг. Казалось, огромный пассажирский лайнер медленно ложился на другой курс.
Крита ушла, а я улегся на диван и рассеянно смотрел в сад. Через полчаса она вернулась на такси с тремя большими бумажными пакетами, полными разной еды, приготовила ветчину с яйцами и салат с сардинами.
– Окада-сан, что вы думаете о Крите? – вдруг спросила Крита после того, как мы покончили с едой.
– О Крите? – спросил я. – Ты имеешь в виду остров в Средиземном море?
– Ага.
– Как сказать… Да ничего особенного. Я как-то и не думал о Крите.
– А не хотите со мной туда поехать?
– С тобой? На Крит? – отозвался я.
– По правде говоря, мне хотелось бы на время уехать из Японии. Как раз об этот я все время думала в колодце, когда вы ушли. Я давно собираюсь съездить на Крит – с тех пор как Мальта дала мне это имя. Я уже много книг про Крит прочитала. Даже взялась за греческий, чтобы можно было там жить, когда время придет. Я довольно много накопила, так что какое-то время можно будет жить без проблем – денег хватит. Об этом не беспокойтесь.
– А Мальта знает, что ты едешь на Крит?
– Нет. Ей я ничего еще не говорила, но она наверняка не будет против. Я думаю, Мальта скажет, что эта поездка пойдет мне на пользу. Эти пять лет сестра использовала мои спиритические способности, но это не значит, что она смотрела на меня просто как на орудие. В каком-то смысле она так помогала мне восстановиться. Мальта считала, что, пропуская через меня мысли и эго разных людей, она дает мне возможность обрести себя. Понимаете? Для меня это своего рода чужой опыт, который дает почувствовать собственное «я».
Подумать только, ни разу в жизни я никому прямо не сказала: «Я обязательно сделаю так-то и так-то». Да что там «не сказала» – даже не думала! С самого рождения все мое существование было сосредоточено на боли. Я жила с единственной целью – как-то ужиться с этой невыносимой мукой. В двадцать лет я попыталась покончить с собой, и боль исчезла без следа, но вместе с ней почти полностью пропала чувствительность. Я стала точно ходячий труп. Вокруг меня повисла плотная пелена невосприимчивости ко всему на свете, и я лишилась последних остатков того, что можно назвать волей. А потом, когда Нобору Ватая надругался над моим телом, взломал мою душу, я обрела третье «я». Но и после этого я еще не стала собой, оставаясь лишь вместилищем моего настоящего «я», всего лишь контейнером минимально необходимой емкости, через который под контролем Мальты мне довелось пропустить множество чужих «я». Так прошло двадцать шесть лет жизни. Только представьте!