— Слушаю вас, — он говорил недовольно и резко.

— Передайте, что Лотти Карстерс больше не живет у Эди Финдхорн, потому что ее снова поместили в лечебницу.

— И все?! — В голосе директора было изумление.

— Да, все.

— Это и есть ваша важная новость?

— В высшей степени важная. Генри очень тревожился за мисс Финдхорн, для него будет большим облегчением узнать, что Лотти Карстерс больше у нее не живет.

— В таком случае мне стоит это все записать.

— Да, будьте так любезны. Я повторю, — и Вайолет повторила, громко и ясно выговаривая каждое слово, будто директор глухой: — «ЛОТТИ КАРСТЕРС БОЛЬШЕ НЕ ЖИВЕТ У ЭДИ ФИНДХОРН, ЕЕ СНОВА ПОМЕСТИЛИ В ЛЕЧЕБНИЦУ». Записали?

— От первого до последнего слова, — ответил директор, вдруг обнаружив некоторое чувство юмора.

— Вы передадите Генри?

— Сейчас же пойду и найду его.

— Вы очень любезны. Простите, что обеспокоила вас.

Ей очень хотелось спросить о Генри, как он там, освоился ли, но она решила, что не стоит. Зачем выступать в роли беспокойной наседки?

— Всего наилучшего, мистер Хендерсон.

— Всего наилучшего, миссис Эрд.

Одолев длинный подъем, Арчи остановил «лендровер» на небольшой площадке, которую ровнявший дорогу бульдозер раскатал на перевале через хребет Криген Даб. Мужчины вылезли из машины и залюбовались сказочной картиной.

Они приехали сюда из Кроя по дороге, которая сначала шла мимо фермы, вдоль высокой ограды от оленей, потом по берегу озера и, наконец, поднималась в горы. Если оглянуться назад, далеко внизу тянулось ущелье Уэстер Глен, озеро было похоже на огромный сапфир. Впереди раскинулось глубокое, изрезанное отрогами и узкими лощинами самое большое ущелье в горах Криген, по его дну змеилась узкая, как нитка, речка, вся в бурных пенистых водоворотах, и когда капризное солнце выглядывало из-за облаков, она вспыхивала серебром. На севере до самого горизонта тянулись голые холмы. Освещение то и дело менялось, дальние вершины были окутаны синеватой дымкой, над ними клубился покров облаков.

Внизу, в Крое, было тепло, почти жарко, солнечный свет струился сквозь листву желтеющих деревьев, и только легкий ветер нес прохладу. Здесь же, на такой высоте, воздух был чист и прозрачен, как ледяная вода, свободно гуляющий по вересковым пустошам ветер пронизывал насквозь.

Арчи открыл задние дверцы «лендровера», и собаки, давно дожидавшиеся этой минуты, спрыгнули на землю. Он вынул из машины две старые, истрепанные непромокаемые куртки на толстой шерстяной подкладке.