Джеймс начал приставать ко мне еще за обедом. Обед его матери я, кстати сказать, снова оставила у двери ее спальни. Джеймс затащил меня в спальню и бросил на кровать. Я взвизгнула, когда он сорвал с меня одежду и уткнулся лицом между моих грудей. Но он тут же заставил меня замолчать, положив мне руку на рот. Так он эту руку и держал, не отпуская.

– Тихо-тихо, – шептал он. – Мы же не хотим, чтобы мама нас услышала?

Я только хотела ответить, как он рывком стянул мои панталоны и вошел в меня. Причем так жестко, что я стала биться головой о спинку кровати. Я выдохнула от легкого шока и удовольствия.

Джеймс убрал руку с моего рта.

– Или все же хотим, чтобы нас слышали?

И снова вошел в меня.

После всего, когда мы лежали друг у друга в объятиях, потные и довольные, он убрал с моего лица волосы.

– Ты даже не представляешь, как сильно я по тебе соскучился, как мне не хватало секса с тобой, когда мы были порознь.

– И мне тоже. – Я провела рукой по его волосатой груди и намотала на палец несколько кудряшек. – Это было пыткой, – он поцеловал мою макушку, – лежать в постели одной, представляя, как ты тоже здесь лежишь, не имея возможности дотронуться до тебя.

– Понимаю.