– Да? – Кейша смеется. – Просто я по натуре непоседливая, и все. Спросите Дэнни. Я всегда все роняю и разбиваю. Не удивлюсь, если расшибу лоб скоро. В любом случае, – она убирает волосы с лица, – вы-то сами как, Сью?
– Я-то нормально, – тянусь за своим кардиганом и кладу его на колени. Если нет чая, то надо же куда-то девать руки, вот буду держать кардиган. – Кейша, а скажи мне как на духу: почему кое-кто называет тебя проституткой?
В ответ на свое провокационное заявление я ожидаю от Кейши минимум взрыва протеста. А вместо этого она достает сигарету и зажигает ее. Глубоко затягивается, но руки у нее не перестают дрожать.
– А он в курсе?
Она говорит так тихо, что я едва разбираю слова.
– Он кто?
– Дэнни. – Кейша смотрит на меня, глаза у нее широко распахнуты, и они очень красивые, но в них стоят слезы. – Вы ему уже сказали?
– Дэнни? – Я отрицательно качаю головой. – Я… я не вполне понимаю. Я думала, он твой сутенер.
– Мой сутенер, ха. Да вы издеваетесь, что ли?
Похоже, мне удалось ее слегка развеселить.
– Дэнни считает, что я ангел. Он меня так и зовет: мой дорогой, мой бесценный ангел, говорит он. Можете представить, как он звал бы меня, если бы знал, кто я на самом деле? – У Кейши изменяется выражение лица. – Если бы знал, чем я занимаюсь?
– Чем?
– Я вроде бы завязала, когда мы с Дэнни познакомились. Не хочу быть официанткой, но только так могу платить за квартиру, с тех пор как… – Она прерывается и трясет головой.
– С тех пор как что, Кейша?
– Да ничего.
– Ничего себе ничего! – Смотрю, как она давит сигарету двумя пальцами. – Что стряслось? Почему ты так боялась открыть мне дверь? И почему так дергалась, когда мы сидели на лестнице у клуба в тот раз?
Кейша снова смотрит на окно, потом переводит взгляд на руки. Вижу полоски на ее запястьях. Она ловит мой взгляд.
– Это сделал не Дэнни, если вы о моих запястьях.
Я встаю с софы и сажусь рядом с Кейшей на подлокотник. Следы на запястьях пурпурные, отлично отпечатавшиеся чьи-то пальцы. Кто бы это ни был, он был очень сильным.
– Кто это сделал? Клиент? Сутенер?