– Да. Такой же красивой, как Ханна.

Кажется, Поппи удовлетворена.

– Так мы поедем на вечеринку?

– А ты хочешь?

– Да. Я хочу увидеть свою настоящую семью.

– В таком случае обязательно поедем.

– Лорел?

– Да, милая.

– Папа вернется?

– Не знаю, дорогая. Взаправду не знаю.

Поппи мельком смотрит на свои туфли и затем опять на Лорел. Глаза Поппи наполняются слезами. Внезапно выдержка изменяет ей, и девочка начинает рыдать. Ее плечи поднимаются и опускаются, а руки прижимаются к лицу, к глазам.

Лорел крепко обнимает внучку, целует в макушку и чувствует, что любовь к этому ребенку несется бурным потоком через все тело, как внезапная, восхитительная летняя гроза.

64

64

У меня есть и паспорт, и пистолет. В маленькой сумке смена белья и полностью заряженный телефон. Мой план – отъехать как можно дальше от лондонского района N4[68], а там либо вышибить себе мозги, либо покинуть страну. Решать буду в самый последний момент. Сейчас же я понятия не имею, что хуже: 1) разбить сердце моей дочери или 2) разбить сердце моей дочери и затем провести остаток жизни в бегах или в тюрьме. Планом 2) хотя бы не предусмотрены похороны.

Итак, Ноэль, я наконец-то прибрал за тобой твое омерзительное безобразие. Как я говорю (или думаю, или пишу тебе, или какого еще черта делаю с мертвецом), Лорел наново представится своей внучке, и затем они вместе отправятся в уютное местечко Белсайз Парка, полное мигающих новогодних огоньков, и окажутся будто в фильме сценариста Ричарда Кертиса. И теперь, Ноэль, представь себе лица всех собравшихся, когда Лорел и Поппи войдут вместе. Эти две прекрасные леди с решительными и ясными лицами, очень умные, во всем своем ослепляющем великолепии, обязательно вызовут у всех сильное изумление. А у некоторых даже трепет. Ты только вообрази такое.

Мне бы хотелось оказаться там, чтобы все увидеть самому.

Но я отказал себе в такой привилегии, когда чувствам Лорел предпочел собственное счастье и собственные устремления.