Родни сел:

– Чего?

– Знаешь, он только нас двоих тут и слушает. Честно говоря, я за него немного волнуюсь. Думаю, надо нам с тобой усадить его и побеседовать.

– О чем?

– Обо всей этой беготне по вечеринкам. По-моему, он как-то излишне увлекся светской жизнью, об этом уже в газетах пишут. Если он не будет осторожен, то разозлит тех, кто за него голосовал.

Родни отмахнулся:

– Да ну, об этом не волнуйся. Они знают, что под всеми этими костюмами – человек их породы.

– Уверен?

– Да, черт, конечно. Слушай, у фермеров есть секретный метод распознавать друг друга, их не одурачишь. Они фальшивку за милю чуют.

– Правда?

– И не забывай, я с ним сто лет уж знаком, видел его с этими трудягами. Самое главное – он один из них, а второе самое главное – он их понимает, понимает, как они мыслят, чего хотят, и поверь мне, если бы он их не понимал, черт, скажу даже больше – не любил, они бы это почуяли. Сейчас они верят, что он за них вступится, но еще важнее – чтобы верил он. Верил, что встанет за них горой даже против нас.

– Думаешь, встанет?

– Еще бы. Он ведь всерьез говорил о том, что маленького человека не бывает. Это не красивые слова, не игра на публику. Он знает, где у них чешется и как там почесать. Они за него в горе и в радости, и он поймет, если слишком далеко зайдет.

– Ты уверен? По мне, так уже зашел.

– Неее. Всех этих людей окружает невидимая линия. Пересечешь ее – берегись, брат. Навсегда с тобой покончат. Но Хэмм знает, где она, линия эта. Это как свисток для тренировки собак – собаки его слышат, а люди нет.

Но, несмотря на уверенность Родни, вокруг Хэмма погромыхивало, некоторые начали замечать, что он изменился. Там-сям в передовицах и светской хронике что-нибудь да проскакивало. Говорили, он проводит слишком много времени с элитой и не глядит в сторону тех, кто избрал его на должность. Но прав был Родни: Хэмм знал, что сказать и как сказать. В последнем большом выступлении по телевидению перед поездкой в Нью-Йорк на национальный съезд губернаторов он закончил обращение к штату с еле заметным смешком:

– Знаете, друзья, похоже, всем не угодишь. Некоторые жалуются, что я в последнее время слишком сблизился с богачами, и с этим я соглашусь, но позвольте вот что у вас спросить. Как иначе я могу следить, чтобы они вас не обворовывали, если совсем не сближаться? Некоторые говорят, что я стал похож на любимую козу леди Астор, имея в виду эту мою новую взбитую прическу и воротничок с пуговицами на концах. Мне самому это все нравится не больше, чем вам, но что поделать, если мода такая. Главное, чтобы в Нью-Йорке не сказали, что губернатор великого штата Миссури – деревенщина и не умеет одеваться. Такого не скажут, пока я занимаю эту должность. Да я жемчужное ожерелье нацеплю, если потребуется. И судя по тому, как идут дела, в следующем году, может, так и придется сделать.