— Милорд, — доложил лакей, — прибыл гонец от короля со срочными известиями; он ждет позволения вашей светлости, чтобы сообщить их.

— Проводите его сюда, наверх, — ответил барон. — Ну, а теперь, сэр Тристрам, вот вам мое последнее слово: если до прихода гонца, а он будет здесь через две минуты, вы не согласитесь исполнить мои желания, не видать вам леди Кристабель.

— Ради Бога, послушайте меня, Фиц-Олвин, умоляю, послушайте!

— Не хочу ничего слушать; моя дочь стоит миллион; а потом, вы же сами сказали мне, что любите ее.

— Нежно люблю, видит Бог, нежно люблю, — прошамкал безобразный старик.

— Так вот, вы будете очень несчастны, сэр Тристрам, потому что придется вам с ней расстаться навеки. Я знаю одного молодого сеньора, знатностью не уступающего королю, при этом богатого, очень богатого, и приятного лицом, который ждет только моего согласия, чтобы предложить моей дочери свое имя и состояние. Если вы еще будете хоть секунду колебаться, то завтра — понимаете, завтра! — га, кого вы любите, моя дочь, прекрасная и очаровательная Кристабель, станет женой вашего счастливого соперника.

— Вы безжалостны, Фиц-Олвин!

— Я слышу шаги гонца. Так да или нет?

— Но… Фиц-Олвин!

— Да или нет?

— Да, да, — прошептал старик.

— Сэр Тристрам, дорогой друг, подумайте, какое счастье вас ждет: моя дочь — сокровище изящества и красоты.

— Да уж, хороша, ничего не скажешь, — подтвердил влюбленный старик.

— И стоит миллион золотых, — с насмешкой заключил барон. — Сэр Тристрам, моя дочь — ваша.

Вот так барон Фиц-Олвин продал свою дочь, прекрасную Кристабель, сэру Тристраму Голдсборо за один миллион золотых.

Ввели гонца, и он сообщил барону, что следы одного солдата, который убил капитана своего полка, вели в Ноттингемшир. Король приказывал барону Фиц-Олвину схватить этого солдата и без всякой пощады повесить.

Отпустив гонца, лорд Фиц-Олвин сжал в своих руках трясущиеся руки будущего супруга своей дочери, извинился, что покидает его в такую счастливую минуту, но, как он сказал, приказ короля требовал немедленного исполнения.

Три дня спустя после недостойной сделки, заключенной между бароном и сэром Тристрамом, солдат, находившийся в розыске, был схвачен и посажен в одну из башен Ноттингемского замка.

А в это время Робин Гуд продолжал усердно разыскивать Уильяма, который — увы! — и был этим несчастным солдатом, схваченным стражниками барона.

Увидев, что все попытки напасть на след Уилла в Йоркшире напрасны, Робин Гуд вернулся в лес, надеясь, что его люди, постоянно наблюдавшие за дорогой из Мансфилда в Ноттингем, возможно, что-нибудь знают.