— На виселицу?! — воскликнул Робин, всем своим видом изображая отчаяние.

— Да, мой мальчик, на виселицу!

— Но у меня нет желания быть повешенным, — жалобно простонал Робин Гуд.

— Убежден в этом; но это не столь важно, ты и твои товарищи заслуживаете петли. Ну же, придурки, собирайтесь и идите за мной, нет у меня времени с вами разговаривать.

— Простите, ваше преосвященство, тысячу раз простите, мы согрешили по неведению, будьте снисходительны к несчастным беднякам, они достойны жалости, а не осуждения.

— Несчастные бедняки, которые едят такое славное жаркое, не заслуживают жалости. Вы, молодчики, лакомитесь королевской дичью; хорошо, очень хорошо! Мы вместе предстанем перед королем и посмотрим, дарует ли его величество вам прощение, в котором отказываю я.

— Ваше преосвященство, — умоляюще сказал Робин, — у нас ведь есть жены, дети, будьте милосердны, заклинаю вас слабостью женщины и невинностью детей; что с ними станется без нас?

— Меня не волнуют ваши жены и дети, — жестко сказал епископ. — Схватить этих негодяев, — приказал он, повернувшись к сопровождавшим его людям, — а если они попробуют скрыться, убить без пощады.

— Ваше преосвященство, — сказал Робин Гуд, — позвольте дать вам добрый совет: возьмите назад эти несправедливые слова, от них веет насилием, и нет в них христианского милосердия. Поверьте мне, куда благоразумнее принять мое предложение и разделить с нами трапезу.

— Я запрещаю вам обращаться ко мне! — гневно воскликнул епископ. — Солдаты, схватить этих разбойников!

— Не подходить! — закричал Робин Гуд громовым голосом. — Или, Божьей Матерью клянусь, вы в этом раскаетесь!

— Хватайте этих подлых рабов! — повторил епископ. — Не щадите никого!

Слуги прелата бросились на лесных братьев, и, если бы Робин не затрубил в рог, пролилась бы кровь, но по этому сигналу с разных сторон поя вились остальные разбойники: предупрежденные о том, что епископ уже здесь, они понемногу подтянулись к этому месту.

И первое, что они сделали, — разоружили людей епископа.

— Ваше преосвященство, — сказал Робин епископу, который онемел от страха, поняв, в чьи руки он попал, — вы были неумолимы, и мы тоже будем безжалостны. Что мы сделаем с человеком, который хотел отправить нас на виселицу? — обратился он к своим товарищам.

— Одеяние, которое он носит, заставляет меня смягчить строгость приговора, — спокойно ответил Маленький Джон, — не надо причинять ему страданий.

— Вы проявили себя как честный человек, храбрый лесник.

— Вы полагаете, ваше преосвященство? — с прежней невозмутимостью отозвался Маленький Джон. — Ну что же, я окончу свои миролюбивые речи: вместо того чтобы подвергать страданиям ваши душу и тело и жечь вас на медленном огне, мы просто отрубим вам голову.