— А теперь подожги его и пусти в плавание.
Дочь поднесла кораблик к свече, подожгла ему корму и бережно опустила пылающее суденышко на воду.
Горящий кораблик подскакивал на волнах, пламя мигало под порывами ветра, и через пару секунд кораблик вспыхнул весь, а течение, подхватив этот яркий комочек, унесло его в темноту. Какое-то время мы еще видели два крошечных костерка: сам кораблик и его отражение в воде, — словно наше проклятие и его отражение в темных владениях Мелюзины. Потом огонь погас, но мы еще долго вглядывались в темноту, понимая, что Мелюзина услышала нашу просьбу и забрала письмо с нашим проклятием в свое водное царство.
— Дело сделано, — заявила я и отвернулась от реки.
Затем подошла к калитке, отворила ее и слегка придержала, пропуская вперед дочь.
— И это все?
Казалось, она ждала, что и я отправлюсь следом за горящим бумажным корабликом в какой-нибудь утлой скорлупке.
— Да, все. Все, что я могу сделать сейчас, когда стала королевой без королевства, когда у меня забрали моих сыновей. Единственное, на что я теперь способна, — это пожелать своим врагам зла. Господь свидетель — именно это я только что и сделала.
РОЖДЕСТВО 1483 ГОДА
РОЖДЕСТВО 1483 ГОДА
Я постаралась устроить своим девочкам настоящий веселый праздник. Послала Джемму в лавку за парчой, и мы сшили им новые платья, а на головы надели, точно драгоценные диадемы или короны, последние бриллианты, похищенные мной из королевской сокровищницы. На светлый праздник Рождества побежденное графство Кент прислало нам для праздничного стола замечательного каплуна, чудесное вино и булочки. Мы сами себя развлекали: пели рождественские гимны, устраивали представления, всласть пировали за столом. Когда же наконец я сумела уложить дочек в постель, они были так счастливы, словно и не помнили, каким богатством и великолепием обычно сверкал двор короля Йорка на Рождество, и все послы иностранных государств непременно отмечали, что в жизни не видели двора прекраснее. А теперь мои девочки, казалось, забыли, что отец их был королем Англии, а их мать — самой красивой королевой, какую когда-либо знала эта страна.
Елизавета, моя старшая дочь, еще долго потом сидела вместе со мной у огня, щелкая орехи и бросая скорлупки на раскаленные головни, где они с треском вспыхивали и сгорали.
— Твой сводный брат Томас Грей пишет, что Генрих Тюдор собирается сегодня в Реннском соборе провозгласить себя королем Англии и твоим женихом. Мне, наверное, следовало бы поздравить тебя со скорой свадьбой, — пошутила я.
Елизавета с веселой улыбкой посмотрела на меня.