Сэр Ричард Поул, муж моей Мэгги, все-таки отбыл наконец в Ирландию, чтобы встретиться с вождями ирландских кланов и постараться убедить их заключить с нами союз против «этого мальчишки», и Мэгги теперь каждый вечер после обеда приходила ко мне и оставалась до утра. Впрочем, мы непременно оставляли еще и одну из фрейлин леди Маргарет, усадив ее так, чтобы она могла хорошо слышать, о чем мы разговариваем, и болтали всегда о разных пустяках, но мне и это служило большим утешением; главное, чтобы Мэгги была рядом. Если эти особы и докладывали миледи о каждом нашем слове — а это, разумеется, именно так и было, — что они могли сообщить ей? Что мы весь вечер говорили о детях, о том, как продолжить их образование, и о погоде, которая была слишком сырой и холодной, чтобы с удовольствием отправляться на прогулку?

Только с одной Мэгги я могла говорить без опаски. Только ей я могла тихо признаться:

— Мне кажется, моя маленькая Элизабет с каждым днем все больше слабеет, несмотря на обещания врачей.

— А те новые травы, что они посоветовали, не помогли?

— Нисколько.

— Может, ей станет лучше весной, на деревенском воздухе?

— Мэгги, я совсем не уверена, доживет ли она до весны. С твоим чудесным малышом Генри они почти ровесники, но до чего по-разному они выглядят! Элизабет похожа на маленького хрупкого эльфа, а он — такой замечательный, здоровый крепыш.

Мэгги ласково погладила меня по руке.

— Ах, моя дорогая, ты же знаешь, порой Господь забирает к себе тех детей, которых мы любим больше всего.

— Я назвала девочку в честь моей матери. Боюсь, к ней она и уйдет.

— Значит, бабушка маленькой Элизабет станет заботиться о ней в раю, если уж мы не в силах удержать ее на земле. Мы должны верить, что так и будет.

Я кивнула, благодарная ей за попытку хоть так меня утешить, но мысль о том, что я могу потерять Элизабет, гвоздем сидела у меня в мозгу. Мэгги, видно почувствовав это, взяла меня за руки и снова сказала:

— Наверняка наша малышка попадет в рай и будет там жить со своей бабушкой. Я ничуть в этом не сомневаюсь.

— Но я-то видела ее прелестной принцессой! — мечтательно возразила я. — Я представляла себе, какой красивой девушкой она станет, настоящей королевой — с горделивой осанкой, медноволосой, как отец, с такой же чудесной нежной кожей, как у моей матери, и с нашей семейной любовью к чтению. Я даже сказала леди Маргарет, что наша Элизабет вырастет красавицей и станет лучшей и величайшей представительницей рода Тюдоров.

— Может, так оно и будет? — предположила Мэгги. — Может, она еще поправится, наберется сил, ведь маленькие дети так непредсказуемы.