–
Мама! Я сейчас еду в деревню, – уловив состояние и представив себе продолжение, Лев решил успокоить мать.
–
Мне нужно многое обдумать. Вот вернусь, мы с тобой ся
дем и обо всём, что нас интересует, будем говорить. А сейчас у меня куча нерешённых дел и говорить о них – преждевременно. Я тебе клянусь, что обговорю с тобой все проблемы на год вперёд. – Он вытер губы, положил салфетку, подошёл к матери, обнял её и стал мурлыкать старую колыбельную песню. Полные благодарных слёз глаза глядели снизу вверх, и материнская обида вдруг обернулась материнским счастьем.
–
Я еду в деревню, – ответил Лев на вопрос Тамар.
–
Надолго? – спокойно спросила она.
–
Не знаю.
Лев сел в машину и уехал. А в душе Тамар образовалась пустота. Вот так просто, на пустом месте, от неопределённости.
« »
Слабые и беззащитные люди стараются утопить в вине и удовольствиях «минуты душевной печали». Тамара Георгиевна больше всего не любила заниматься домашним хозяйством. Она была, как и подобает медику, чистоплотным и аккуратным человеком, однако регулярно, добросовестно, но неохотно, выполняла только минимум необходимой домашней работы. А сейчас, в ситцевом домашнем халатике, спрятав волосы под косынку и засучив рукава, занялась генеральной уборкой своей небольшой квартиры. Энергия красивейшей женщины с лёгкостью двигала мебель. Скорость и капитальность производимой работы могли бы удивить любую профессиональную уборщицу. Что думалось, и о чём переживала её душа, знало только её подсознание. Сознание занималось уборкой. Так отреагировала сильная личность на состояние смятения души.
– Очень интересно, – доброжелатель с бабочкой на голой шее удобно расположился в кресле напротив дивана, на который прилегла хозяйка после завершения уборки, – как легко отпускают от себя любимых и дорогих людей. – Тамар вопросительно посмотрела на собеседника. – Я был вместе с ним, когда он попросил машину у отца. Тот даже не оторвался от чтения. Мать накормила и отпустила. Только эта вредная тётка попробовала поговорить с ним откровенно.
Зачем Вы мне это рассказываете? – безразличным тоном спросила хозяйка квартиры.