Впрочем, нет, не совсем так! Автор все же резервировал и другой возможный вариант своего конца, о чем говорится в следующем за двумя приведенными абзаце:

«Лучше всего, конечно, умереть на ходу, возвращаясь домой с работы или вечером на пути из театра. Никаких забот и никаких одолжений от близких или соседей… Счастье — это сразу не реагирующий на свет зрачок».

О том, что надежда умирает последней, лапидарно сказано и в другом месте рассказа — с присущим писателю Есину подтруниванием над автором, то есть над самим собой:

«Это пленительная способность наблюдать и приписывать все худшее и опасное у автора своему герою. Иногда автор думает, что даже смерть случится не с автором, а с персонажем. В конце концов, литература бессмертна».

Фортуна помогла Сергею Есину избежать участи своего персонажа. Он покинул этот мир внезапно, не попрощавшись, по‐английски. Полный энергии и творческих сил. Он ушел из жизни, но не из литературы. Ведь, в конце концов, литература бессмертна.

Б.