– Константин Станиславович, а в чём тогда проблема? Верят и ладно, «Как бы ни проповедовали Христа, притворно или искренно, я и тому радуюсь и буду радоваться», разве не так?
– Но всё же…
– Вот видите, даже вы хотите большего, хотите большей власти, а говорите…
– Люди не верят…
– А знаете почему? Потому что бог на хрен никому не нужен.
– Да что вы…
– Верят сейчас, скорее, по привычке, наследство от бабушек, а через два-три поколения попы сами будут сдавать церкви под магазины.
– Как… как…
– Креститесь, креститесь, пока над этим ещё не смеются.
– Нет, Владимир Николаевич, здесь вы…
– Пётр Дмитриевич, вот вы тоже: любовь, любовь… все беды из-за отсутствия любви… Если Я не ошибаюсь, а Я не ошибаюсь, любвеобильных суицидентов просто на порядок больше, чем озлобленных.
– Да, потому что безответная любовь страшнее…
– Да при чём здесь вообще эта ваша любовь? Всё дело во власти, вернее даже в достижении её.
– Она здесь…
– Слишком много конкурентов и слишком мало возможностей, всё стёрто, размазано, власть уже не чувствуется
– Это «есть»– продукт общего…
– …то есть, плюс к этому, нет ещё и достаточного стимула, а воля-то к власти требует. Воля требует
– Вот именно, что…