– Его. Потому что для него он брат по крови, а ты всего лишь друг детства, такого далёкого и неуместного сегодня детства.

– Это же…

– Его друг – сумасшедший, ты это должен и сам понимать, и Шамиль скоро таким же станет, уж поверь мне.

– Но он… Ведь почти весь аул против русских, а мы…

– И что?

– Мне стыдно.

– Брось эти мысли. Это им должно быть стыдно, а не тебе.

– Но они…

– Не ты убиваешь, и не ты предаёшь. Пусть хоть весь мир поддержит эту войну, пусть хоть все чеченцы думают, что так они обретут свободу, ты должен думать сам. Ты не дурак, и должен сам понимать, кому действительно нужна эта война. Все они мясо, всего лишь пушечное мясо, а ты – человек, и об этом не стоит забывать.

– Но они считают нас…

– Трусами? Предателями?

– Да.

– Я знаю. Но кто так считает? Эти несчастные полоумные? Да, почти все поддерживают войну, но хотят её единицы; остальные вынуждены смириться, иначе их убьют или сживут со свету. А я старейшина этого аула, и я должен думать и выбирать правильный путь, а не идти на поводу у Дудаева.

Ахмед начал убирать со стола.

– Помни Ахмед, лучше быть мёртвым человеком, чем живым мясом. Ты понимаешь?

– Да.

Иосиф тоже встал из-за стола.

– Спасибо.

– Не за что.

– Не ходи больше туда, тебе там нечего делать. И… почисти в курятнике.