– Итак… – начал Свен. – И когда ты собиралась мне сказать? – (Марджери удивленно посмотрела на его серьезное лицо.) – Мне пришлось раздеть тебя, прежде чем уложить в постель. Наконец-то до меня дошло, почему все последние недели ты отталкивала меня.

– Прости, Свен. Я не знала… Не знала, что мне делать. – Марджери сморгнула непрошеную слезу. – Ты не поверишь, но я испугалась. Я никогда не хотела детей. Впрочем, ты и сам знаешь. Мне казалось, что я не создана быть матерью. – Марджери фыркнула. – Я ведь даже собственную собаку не смогла защитить. Разве нет?

– Мардж…

Она вытерла глаза:

– Прикинь, я подумала, если не обращать на это внимания, то, учитывая мой возраст и прочее, возможно… – она пожала плечами, – все как-нибудь само собой рассосется… – (Свен, этот сильный человек, правда неспособный даже смотреть на то, как фермеры топят котят, вздрогнул.) – Но…

– Но?..

Немного помолчав, Марджери понизила голос до глухого шепота:

– Я ее чувствую. Она со мной разговаривает. Я поняла это, когда оказалась в воде. Теперь у меня уже нет сомнений. Она уже здесь. Хочет быть здесь.

– Она?

– Я это знаю.

Свен с улыбкой покачал головой. Ладонь Марджери была по-прежнему черной, и Свен нежно провел по ней большим пальцем, затем задумчиво почесал в затылке:

– Итак, мы собираемся это сделать.

– Похоже что да.

Они посидели немного в темноте, каждый из них привыкал к мысли о новом и неожиданном будущем. Снизу доносилось тихое журчание голосов, стук тарелок, громыхание кастрюлей.

– Свен… – (Он тотчас же повернулся к ней.) – Как думаешь, вся эта борьба с наводнением, вытаскивание людей и черная вода не повредят ребенку? У меня начались боли. И я жутко замерзла. До сих пор не пришла в себя.

– Ну а сейчас что-нибудь болит?

– Вроде бы нет с тех пор, как… Впрочем, я не помню.

Свен тщательно обдумал ее ответ.

– Мардж, теперь от нас уже ничего не зависит, – сказал он. – Но ребенок в утробе – это частичка тебя. А если он частичка Марджери О’Хара, то, Богом клянусь, он сделан из железных опилок. Никакой другой младенец, кроме твоего, не смог бы пережить такой катаклизм.

– Кроме нашего, – поправила Марджери.