– До заседания осталось четыре дня, – говорит отец.

– И что?

– За это время Энтони мог бы горы свернуть и найти кучу обстоятельств, чтобы добиться условного наказания.

– Пап, мы же уже обсуждали это.

– Глория, я видел твоего бесплатного адвоката. Он палец о палец не ударит, чтобы спасти тебя.

– И пусть.

– Ты до конца хочешь угробить свою жизнь, да?

– Я уже сделала это, папа.

На нас обрушивается тишина. Последний день с моим отцом. Так хочется много сказать, но язык почему-то не поворачивается. В конце концов, я нахожу в себе силы и говорю то, о чем давно хотела сказать ему, но все никак не решалась.

– Пап, а ты знаешь, что мама и дядя Фред…

– Знаю, – перебивает меня отец.

– И как ты относишься к этому?

– А как я должен к этому относиться? Мы с Джоди считаемся мужем и женой только по документам. У каждого из нас теперь своя жизнь.

– Пап, пообещай мне, что ты не оставишь ее. Звони ей, навещайте ее с Нэнси… Я не доверяю Фреду, с мамой может все, что угодно, случиться.

– …Обещаю.

* * *

Зашторив окна, в полутемной комнате я лежу на кровати, слушаю музыку и вспоминаю, как мы с Беккс пошли на концерт, познакомились с ребятами и уехали далеко-далеко из Бревэрда. Будто переместились в другую реальность. Чувствую на сердце какую-то тяжесть. Лучше бы вообще этого ничего не было. Как бы я хотела избавиться от всех этих воспоминаний, которые только мучают меня, но в то же время хочу, чтобы моя дверь распахнулась, в комнату зашел Стив, назвал меня, как обычно, малышкой, и заключил меня в свои объятия. Сердце на части разрывается от желания снова увидеть его, Алекса, счастливых Джея и Ребекку.

Дверь комнаты открывается, но вопреки моим ожиданиям, на пороге стоит не Стив, а Нэнси.

– Глория, к тебе снова гости.

Я с неохотой поднимаюсь с кровати, затем спускаюсь с лестницы и вижу перед собой человека, которого я точно не ожидала увидеть.