Был август. Уже несколько недель дневные температуры доходили почти до ста градусов по Фаренгейту. К тому же в зале суда сломался кондиционер, а судья Вагнер, когда вспотеет, пах нафталином и грязными носками.

Джордан уже снял пиджак и расстегнул пуговицу под галстуком. Даже Диана Ливен, всегда напоминавшая ему женщину-робота из «Степфордских жен», скрутила волосы в пучок и закрепила их карандашом.

– Где мы остановились? – спросил судья Вагнер.

– На номере шесть миллионов семьсот тридцать тысяч, – пробормотал Джордан.

– Номер восемьдесят восемь, – объявил секретарь.

Вошел мужчина в рубашке с коротким рукавом, штанах болотного цвета и мокасинах. Волосы уже редели, на пальце было обручальное кольцо. Все это Джордан отметил в своем блокноте.

Диана, встав, представилась и пошла по своему бесконечному списку вопросов. По ответам нужно было выяснить, нет ли каких-нибудь обстоятельств, которые помешали бы человеку рассуждать непредвзято. То есть, грубо говоря, не погиб ли его ребенок от пули Питера Хоутона. Даже если нет, Диана имела право на немотивированный отвод. И ей, и Джордану разрешалось отвергнуть пятнадцать кандидатов, опираясь только на собственное чутье. До сих пор они оба воспользовалась такой возможностью по разу: она отмела тихого лысого коротышку-программиста, а он – бывшего моряка-спецназовца.

– Кто вы по профессии, мистер Алстроп? – спросила Диана.

– Архитектор.

– Вы женаты?

– В октябре будет двадцать лет.

– Дети есть?

– Двое: мальчик четырнадцати лет и девочка девятнадцати.

– Они учатся в государственной старшей школе?

– Сын да, а дочка уже в колледже, – ответил кандидат и с гордостью добавил: – В Принстон поступила.

– Вам что-нибудь известно об этом деле?

Ответ «да» не лишал кандидата шанса быть выбранным. Важнее было установить, сложилось ли у него какое-то определенное мнение, независимое от того, что говорит пресса.

– Я только в газетах об этом читал, – ответил Алстроп, и Джордан прикрыл глаза.

– Есть ли какая-нибудь газета, которую вы читаете каждый день?

– Раньше я читал «Юнион лидер», но в последнее время их передовицы стали меня бесить. Сейчас я стараюсь прочитывать основные статьи «Нью-Йорк таймс».