Патрик почувствовал, как руки сами сжались в кулаки. Он опросил сотни детей и знал, что Дрю Жирар запихивал Питера Хоутона в шкафчик в раздевалке, ставил ему подножки на лестнице, бросал ему в волосы бумажные шарики. Все это, разумеется, не оправдывало Питера… и тем не менее. Один мальчишка гнил в тюрьме. Еще десять человек разлагались в могилах. Десятки детей лежали в больницах и реабилитационных центрах. Сотни – среди них была и Джози – не могли говорить о Том Дне без слез. Родители этих ребят, такие как Алекс, надеялись, что Диана, действуя от их лица, добьется справедливости. А этот маленький засранец сидел тут и бессовестно врал.

Диана оторвалась от бумаг и пристально посмотрела на Дрю:

– Итак, если тебя спросят, не обижал ли ты Питера, что ты ответишь под присягой?

Дрю поднял глаза, и Патрику стало ясно: парень до смерти боится, что они знают больше, чем показывают. Выронив ручку, Диана посмотрела на Патрика. Другого приглашения ему не требовалось. Он мгновенно вскочил со стула и схватил Дрю за горло:

– А ну-ка послушай меня, сопляк! Ты это брось. Мы знаем, как ты издевался над Питером Хоутоном. Его травили, и ты был в этой травле заводилой. Десять человек убито. Восемнадцать, вероятно, никогда не смогут вернуться к нормальной жизни. Сколько в этом городе семей, которых это несчастье так или иначе коснулось, я даже сосчитать не берусь. Не знаю, какой у тебя план. Может, ты решил разыгрывать мальчика из хора, чтобы не навредить своей репутации, а может, просто боишься сказать правду. В любом случае заруби себе на носу: если на суде под присягой ты соврешь, я позабочусь о том, чтобы ты отправился в тюрьму за препятствование правосудию.

Патрик выпустил Дрю и, отвернувшись, посмотрел в окно. За лжесвидетельство он не имел права ни арестовать мальчишку, ни тем более посадить, но тому не обязательно было это знать. А испуг мог вправить паршивцу мозги. Сделав глубокий вдох, Патрик наклонился, поднял упавшую ручку и передал Диане.

– Я спрошу еще раз, Дрю, – произнесла она ровным голосом. – Ты когда-нибудь обижал Питера Хоутона?

Парень сглотнул и посмотрел на Патрика, а потом начал говорить.

– Это лазанья на гриле, – объявила Алекс, когда Патрик и Джози взяли в рот по кусочку. – Как вам?

– Я не знала, что такая бывает, – медленно произнесла Джози, отделяя макароны от сыра, как будто снимая с него скальп.

– В чем же секрет приготовления этого блюда? – спросил Патрик и потянулся к графину, чтобы налить себе еще воды.

– Вообще-то, это была обычная лазанья, просто часть ее упала в духовку и пригорела. Я хотела начать заново, но потом решила: пускай будет так, с дымком. – Алекс широко улыбнулась. – Ловко я придумала, правда? Я полистала кулинарные книги, и знаешь, Джози? Кажется, до меня так никто не делал.