– И что же, – спросил Аллиага с беспокойством, – они сражались?

– Нет. Иесид остановился на горе в долине при восходе солнца, где стоял лагерь Фернандо. Я, как и всегда, был подле Иесида и видел, как по щеке его прокатилась слеза. И мы все тоже были тронуты, потому что с платформы, где стояли, перед нами простирались долины Валенсии. Поля, которые обрабатывали, поприще нашего детства, родная земля наша. Мы не понесем на твое ложе пожаров и опустошения. И, бросив последний взгляд любви на землю, удобренную нашим потом, мы поворотили по тропам, которые ведут в Арагонию. Там стоял другой испанский корпус под начальством бригадира Гомары, который левым своим флангом должен был примкнуть к колонне дона Фернандо, и прибыли к главному корпусу дона Августина де Мехии, который сегодня к утру хотел выступить из Оканьи.

– Знаю, знаю, ну что же?

– Гомара, вероятно, не предполагал, что мы осмелимся атаковать его. Его колонна преспокойно спала. Мы разбудили его пушками, которые отняли у Диего Фохардо. Они хотели отбить у нас эти пушки. Четыре раза кидались на приступ по крутой горе, но мы четыре раза опрокидывали их с укреплений, которые сам Аллах построил для нас в оборону от притеснителей. Посмотрели бы вы, как яростно Гомара отбивался в продолжение двух часов, и все напрасно! Сам Иесид, потомок Абенсеррагов, потомок наших царей, гнал его с утеса на утес, с холма на холм и, наконец, своеручно, в виду своей армии поразил его шпагой в грудь, и горы огласились кликом: «Аллах! Аллах! Слава Иесиду! Слава Абенсеррагам!» Прекрасный был день! – вскричал рассказчик с восторгом. – Такой прекрасный, что я готов умереть, увидевши его.

– А дон Августин де Мехия? – спросил Аллиага.

– Отступил! – отвечал с торжествующим видом Альгамар.

Аллиага с своей стороны вовсе не радовался этому отступлению. Дон Августин де Мехия был не такой человек, чтоб отступить даром, и Аллиага был прав.

Узнав о поражении другого из своих капитанов и заметив твердую позицию мятежников, старый генерал понял, что их не собьешь без значительного урона и, верный своему правилу: «жди, чтобы скорей достигнуть!», предпочел несколько дней трудного пути в обход горы, чтобы напасть на неприятеля с тыла, между тем как дон Фернандо ударит с фланга и поставит мавров между двух огней.

Этот маневр, конечно, давал маврам несколько дней срока, но уверенность Альгамара и его товарищей страшила Аллиагу.

Разговаривая таким образом, они подошли к лагерю мавров, где господствовал самый деятельный дозор. Почти на каждом шагу путников останавливали часовые вопросом: