– Кто идет?

– Братья, – отвечал Альгамар.

Пройдя через лагерь, они подошли к палатке, в которой, несмотря на позднее время, горели свечи, и через минуту два брата обнялись.

– Какими судьбами ты здесь, Пикильо?

– Я знал, что ты в опасности.

– К чему же ты сам подвергаешься ей? Ты, верно, принес мне вести об Аихе и о моем отце?

– К сожалению, нет, я сам их ищу, еду в Валенсию, чтобы по повелению короля возвратить их из изгнания и привести в Мадрид, но поговорим о другом. Отец наш, Деласкар, вручил мне перед отъездом два миллиона реалов для передачи герцогу Лерме за обещание, которому тот изменил. Я принес эти деньги тебе.

– Благодарю за наших товарищей, им это очень нужно.

Аллиага подал деньги и продолжал:

– Я слышал о твоих победах и горжусь ими, но я боюсь, что ты погибнешь. Дон Августин не такой человек, чтобы покинуть свою добычу, он поклялся истребить всех мавров.

– Только сдержать эту клятву ему будет стоить недешево.

– Кровь с обеих сторон польется понапрасну, я знаю, что в скором времени король сменит всех своих советников. Герцог Лерма также будет свергнут, повеление об уничтожении мавров будет отменено и братья наши воротятся в свои дома.

– Возможно ли? – вскричал Иесид в изумлении. – Почему это ты так думаешь?

Тут Аллиага рассказал, какую страсть Филипп питал к Аихе, и объяснил поручения, с какими ехал.

– Король Испанский хочет вступить в тайный, но законный брак с Аихой д’Альберик.

Иесид не верил своим ушам.

– Король только требует, чтобы она приняла крещение.

– И ты думаешь, что она согласится? – спросил Иесид, помолчав.

– Я крестился, чтобы спасти ее, неужели же она откажется сделать то же для спасения целого народа? Нет, нет, я сказал тебе, что в несколько дней все переменится, король не оставит ее братьев в изгнании, я отвезу ее к нему в Мадрид, и когда мы приедем, то герцог Лерма сам потребует отмены повеления или будет сменен.

Аллиаге необходимо было отдохнуть, он остался, и братья провели несколько часов в сладостных излияниях дружбы.