Так говорил Олаф Летняя Пташка, и многие задумчиво кивали головами, слушая его слова.

Он и двое других вождей уселись на предводительские камни, которые были расположены на травянистом склоне рядом с Камнем Краки, и тинг начался. Так повелось, что сперва решались те распри, события или споры, которые случились прямо на месте тинга. Поэтому первым делом обсуждался случай с магистром. Угги потребовал выкуп за смерть Стюркара и пожелал узнать, кому принадлежит поп и зачем его привезли на тинг. Орм, который был среди избранных двенадцати геингцев, поднялся и ответил, что можно считать, что поп принадлежит ему, хотя он не раб, а свободный человек.

— Долго придётся поискать, — добавил он, — чтобы найти более мирного человека. У него нет никакой склонности к насилию, и всё, что он умеет — это читать рукописи, петь и завоёвывать любовь женщин. А приехал он сюда с поручением, которое после того, что случилось, он никогда не сможет выполнить.

Затем Орм рассказал всем о магистре и его поручении, о том, как он был послан из Хедебю, дабы поменять себя на священника, который был рабом у финнведенцев, но которого они убили.

— О чём, — сказал он, — мы поговорим позже. Но пусть свидетели расскажут, как был убит Стюркар. Что касается меня, то я не думаю, что поп способен убить взрослого мужчину.

Сони Зоркий согласился с тем, что свидетели должны быть услышаны.

— Но какое решение не принял бы тинг, — добавил он, — оно не должно повлечь за собой битву между людьми из Геинге и людьми из Финнведена. Ты, Угги, один должен решить это дело. Этот человек — чужеземец и христианин в придачу, так что он немного потеряет от твоего решения. Но ты не можешь требовать выкупа от людей из Геинге, ибо этот поступок был совершён не нашим земляком.

Были выслушаны свидетели. Многие видели, как Стюркар опрокинулся навзничь и упал с Камня, но никто не мог сказать, что его ударили чем-то спереди. Даже Токи, сын Серой Чайки, который находился близко от Камня, среди женщин, и был первым, кто оказался на месте преступления, не знал ничего. Но он объявил, что крест, который держал в руках поп, был сделан из таких хрупких веточек, что вряд ли мог послужить орудием убийства и не мог испугать такую опытную старую лису, как Стюркар. Он полагает, заключил Токи, что старик поскользнулся и сломал себе шею, но больше всего, добавил он, знают женщины, поскольку они всё видели, в надо лишь заставить их говорить правду.

Угги сидел долго, погрузившись в размышления. Наконец он сказал, что ничего не остаётся, кроме как выслушать женщин.