Вспоминая о бое за Унтер-Лойбен, Федор Глинка пишет: «Французы засыпали нас картечью из множества своих батарей (!)…»[520] Как уже понял, очевидно, читатель, речь идет о двух пушках лейтенанта Фавье, что еще раз показывает, насколько осторожно надо относиться к свидетельствам мемуаров, особенно когда речь о неприятеле.

Так или иначе, бой вокруг Унтер-Лойбена кипел упорный. Пальба с самого короткого расстояния сочеталась с отчаянными штыковыми схватками. «Этот бой… – рассказывает унтер-офицер 4-го легкого, – приобрел яростный характер, и с той и с другой стороны больше не брали пленных»[521]. Ермолов вспоминал: «Встречая на каждом шагу ужасные препятствия, войска наши, не раз опрокинутые, обращались с потерею, и артиллерия, не имея удобного места для устроения батарей, долго не могла им содействовать. Наконец удалось оттеснить неприятеля от одного пункта… тогда орудия введены были в действие, чем приобретено было равновесие в бою, но неприятель, имея верное отступление за ближайшими стенами, возобновлял упорное сопротивление, и мы не иначе, как большими пожертвованиями, достигали малейших выгод. Урон наш был очевиден, и в особенности в офицерах несоразмерный»[522].

Постепенно обе стороны ввели в дело почти все свои наличные силы. Примерно в 10 часов 30 минут Мортье решил любой ценой овладеть Унтер-Лойбеном. Очевидец так описывает его поведение в бою: «Во время всех этих жарких схваток маршал Мортье оставался спокойным под огнем. Его глаза и его мысли облетали все поле сражения. Приказы, которые он давал… генералам и полковникам, были скорыми и точными»[523]. В то время как приблизительно одна треть его сил[524]продолжала вести огневой бой на левом фланге, другая треть[525]была приготовлена к атаке на деревню. Остальные части располагались во второй линии[526]. Атака французских войск была стремительной. 1-й батальон 100-го полка под командованием майора Анрио обошел деревню с юга со стороны реки. Остальные бросились в атаку в лоб и охватывали ее с севера. После отчаянной бойни деревня осталась за французами. Маршалу Мортье также удалось овладеть большим плоским холмом, располагавшимся к северу от деревни.

«Усилия неприятеля умножались, – рассказывает об этом моменте Милорадович в своем донесении Кутузову, – и я видел минуту общей расстройки, ибо часть линий уже подалась назад. Деревня была у неприятеля в руках, через что и в опасности левой фланг, на правом же фланге три горы неприятелем заняты»[527]. Ситуация была настолько тяжелой и потери в офицерах столь чувствительны, что Милорадович проделал крайне редкую на войне операцию. В связи с тем что Мариупольские гусары все равно не могли атаковать на узком пространстве, покрытом виноградниками, пересеченном каменными стенами и канавами, часть офицеров спешилась и отправилась в пехотные батальоны, чтобы встать на место выбывших командиров.