Конечно, рассказ генерала Тьебо, приведенный им в мемуарах, нельзя воспринимать буквально, а его утверждение насчет того, что союзники имели пятикратное численное превосходство, является очевидной гиперболой. Однако несомненно, что чувство опасности, которое генерал ощутил в этот момент, сохранилось в его памяти до самой смерти. Если в деталях он не точен, то общая ситуация, судя по всему, обрисована очень верно.

В рапорте Сульта говорится почти слово в слово то, что писал Тьебо: «Генерал Сент-Илер отражал натиск трехкратно превосходящего неприятеля и сохранял с доблестью, которой история знает мало примеров, Праценское плато, которое так стремился отбить у нас враг»[834].

Автор рапорта, написанного по горячим следам, описывая численность союзников, не дошел, конечно, до преувеличений мемуариста, он довольствовался фразой о «трехкратном» численном превосходстве. Но что очевидно – у союзников на плато было явно больше сил!

Трудно сказать точно, сколько именно. Ряд русских и австрийских батальонов были приведены в такой беспорядок, что уже не участвовали в новых контратаках. Союзники, хотя, конечно, и не имели ни пятикратного, ни трехкратного, ни даже двукратного превосходства, располагали количественным перевесом на 2–3 тыс. человек.

Подобный факт был бы совершенно немыслим, если бы у Наполеона с самого начала действительно существовал «классический» план прорыва центра союзников. Большинство историков не обращают внимания на ситуацию, сложившуюся на Праценском плато около десяти утра. В то время как на левом крыле французов были сосредоточены огромные конные массы, в то время как корпус Бернадотта совершал длинное движение в юго-восточном направлении, на направлении главного удара остались только две пехотные дивизии (из 10 находившихся на поле сражения) и ни одной кавалерийской!

В то время как бригада Каменского 1-го атаковала правый фланг дивизии Сент-Илера, на ее левое крыло наступали австрийские войска генерала Юрчека. Против дивизии Вандамма двинулись в бой австрийские батальоны Роттермунда, а также русская бригада генерал-майора Берга.

Берг уже водил свою бригаду в контратаку. Храбрый генерал, схватив знамя одного из полков, прямо не слезая с коня, бросился в пекло боя, увлекая солдат личным примером. Однако перед началом новой контратаки он был ранен картечью в ногу, его лошадь также была задета пулей, взбрыкнула и, скинув седока на землю, ускакала. «В таком положении не мог я сначала ступить на ногу, – рассказывал генерал Берг в документе, написанном вскоре после сражения, – так что некоторые из господ офицеров и унтер-офицеров, взявши меня на руки, хотели меня понести прочь, но я, увидевши, что полк отступал, сколько мог укрепился, взял двух унтер-офицеров, которые меня поддержали, и тут людей построил и привел их на гору… причем несли меня с одного фланга до другого, чтобы ободрять людей…»[835]