— Сосчитай, Симон, — сказал он, — здесь двести пятьдесят золотых; от души желаю, чтобы они принесли тебе счастье и радость.

— Меня никто не выдаст? — со страхом спросил Симон, пересчитывая золотые и пряча их под тюфяками, — Скажи, Тулан?

— Успокойся, Симон, и не бойся ничего! Выдать тебя — это значит погубить все и подвергнуть молодого короля преследованию врагов; кроме того, я уверил всех, что ты ничего не знаешь о подмене ребенка, только мне известна эта тайна, и она уйдет со мной в могилу. Теперь надо помочь твоей жене, а затем я незаметно уйду. Прощай, Симон!..

В эту минуту раздался голос Жанны Марии, звавшей посыльного. Тулан поспешил на ее зов.

Симон мрачно посмотрел ему вслед и, медленно покачав головой, тихо проговорил:

— Так должно быть, иначе я ни днем, ни ночью не буду иметь покоя хуже, чем в Тампле. Если Тулан умрет, то с ним умрет и моя тайна; и это надо сделать поскорее, а то я, пожалуй, сам попаду в яму, которую рою Тулану. Своя рубашка ближе к телу.

Симон с решительным видом вышел из спальни и вошел в соседнюю комнату, где Жанна Мария уставляла мебель с посыльным.

— Хорошо, что ты еще здесь, — шепотом сказал ему Симон, — я хотел тебе сказать, что у меня есть кое-что, что обрадует тебя и что я специально для тебя припрятал.

— Что же это, Симон?

— Нечто весьма дорогое для тебя и твоих единомышленников. Я спрятал локоны, которые Жанна Мария вчера остригла у маленького Капета.

— И ты дашь их мне, Симон? — радостно спросил Тулан. — Ты подаришь мне их?

— Да, — со смехом ответил Симон, — они спрятаны в моем рабочем ящике, но теперь я не могу достать их, потому что не знаю, где искать их в этом сумбуре. Приходи завтра утром, часов в десять; если меня не будет, то я отдам локоны Жанне Марии.

— Я приду непременно, — с жаром ответил Тулан, — дай мне пожать твою руку и поблагодарить за твою чуткую службу. Завтра ровно в десять часов я буду здесь. До свиданья, Симон! Я постараюсь разузнать, не открыта ли в Тампле наша тайна.

Он поспешно вышел, и скоро его высокая, стройная фигура исчезла за углом улицы.

Симон в течение целого дня был очень мрачен и молчалив и усердно помогал жене в устройстве нового жилища. После полудня он заявил, что должен сходить в Тампль, так как забыл в коридоре свой ящик с инструментами.

— Ты, кажется, соскучился по Тампле, — шутливо проговорила Жанна Мария.

— Да, соскучился, — ответил Симон, — именно потому и иду туда.

Однако Симон пошел не в Тампль, а в здание, где происходили заседания комитета общественной безопасности, и так сильно дернул за звонок, что привратник прибежал со всех ног.