Свадьба Дантеса и Екатерины Гончаровой состоялась в воскресение 10 января. Жених и невеста венчались по католическому обряду в церкви св. Екатерины и по православному – в Исаакиевском соборе. В качестве свидетелей со стороны невесты был её дядя граф Г.А. Строганов и брат – поручик Иван Гончаров, со стороны жениха – посол барон Геккерн, виконт д’Аршиак, полковник Кавалергардского полка Александр Полетика и ротмистр того же полка Августин Бетанкур1178.
Граф Строганов и его жена были на свадьбе посажёнными отцом и матерью Гончаровой, у Дантеса посажённой матерью была графиня Нессельроде. Со стороны посла присутствовали князь и княгиня Бутера. В роли шаферов выступали Александр и Владимир Карамзины. Наталья Николаевна присутствовала на обряде венчания сестры, после чего тотчас уехала домой.
Часть III Накануне катастрофы
Часть III
Накануне катастрофы
Журнальная Одиссея
Журнальная Одиссея
Пушкин готовился основать и возглавить ежедневную политическую газету с литературным приложением, которое предполагалось именовать на английский манер «Обозрением» (Reviews), или по-русски – Летописцем1179. Но проект издания газеты рухнул.
31 декабря 1835 г. Пушкин обратился к Бенкендорфу с просьбой разрешить ему издание четырёх томов статей чисто литературных (повестей, стихов, критических разборов словесности), исторических, учёных (политика исключалась), наподобие английских трёхмесячных Reviews. Так началась эпопея с журналом «Современник». Журнал должен был возглавить литературное движение своего времени и одновременно стать типом «торговой спекуляции», приносящей солидную прибыль.
Мотивируя свою просьбу, поэт указывал, что лишился своих доходов и независимости, отказавшись от участия во всех русских журналах. «Издание таковой Reviews, – заканчивал своё прошение Пушкин, – доставило бы мне вновь независимость, а вместе и способ продолжать труды мною начатые»1180. Под начатыми трудами он подразумевал «Историю Петра», тем самым соотнося задуманное издание со своими занятиями в качестве официального историографа. 10 января Бенкендорф записал царскую резолюцию: «Государь позволил через Ценсуры о чём уведомить Уварова»1181. О послаблениях в виде личной цензуры монарха более не было и речи. Цензуровать журнал должен был на общих основаниях А. Крылов, известный своей трусостью и глупостью. Пушкин должен был получать разрешение на свои публикации также от церковной и военной цензуры и от Бенкендорфа. «И с одной ценсурою напляшешься, – сетовал поэт, – каково же зависеть от целых четырёх?»1182