Э. Герштейн решает вопрос о последнем кризисе в рамках традиционной схемы. За несколько дней до дуэли Натали имела рандеву с Дантесом, поэт получил новое анонимное письмо и немедленно послал вызов на поединок. В подтверждение своей схемы Э. Герштейн ссылается на вопрос, сформулированный в судном деле о дуэли Пушкина. Предполагалось задать Наталье Николаевне следующий вопрос: «Не известно ли ей, какие именно безымянные письма получил покойный муж её, которые вынудили его написать 26 числа… оскорбительное письмо»¹³⁵¹. Пушкину оставили в покое, а на вопрос о причинах поединка ответ дал К. Данзас. В показаниях на суде и в мемуарах он не упоминает ни слова об анонимном письме, якобы полученном поэтом накануне дуэли. Январское «безымянное письмо» могло объяснить и оправдать появление бранного письма Пушкина. Друзья непременно упомянули бы о нём, если бы оно существовало в природе. Их молчание доказывает, что накануне поединка поэт не получал никакого анонимного письма с доносом на тайное свидание и измену Натальи Николаевны.

Следователи не имели в своём распоряжении ни одного экземпляра пасквиля, и им не удалось прояснить вопрос о его происхождении. Нессельроде не представил суду имевшийся у него экземпляр «диплома», и судьям пришлось удовольствоваться общими разговорами о том, что Пушкин послал вызов, получив некие «безымянные письма». Ввиду наличия десятка копий свидетели и современники говорили об анонимных письмах во множественном числе. Этот факт подтверждают и судебные материалы, и частные письма тех лет.

Сестра Пушкина Ольга жила в Варшаве и узнала о трагедии из писем петербургских знакомых. «К несчастью, – писала она родителям в Москву, – анонимные письма, которые он продолжал получать, ожесточили его до такой степени, что он шесть раз посылал д’Антесу вызов на дуэль»¹³⁵². Письмо Ольги Сергеевны давало представление о толках, распространившихся после суда по Петербургу. Сведения о шести вызовах Пушкина показывают степень достоверности столичных разговоров.

Схема «анонимные письма – дуэль» была известна дочерям Натальи Николаевны. Через пятьдесят лет после дуэли Н.А. Меренберг рассказывала: «Причины дуэли отца мать моя исключительно объясняла тем градом анонимных писем, пасквилей, которые в конце 1836 г. отец мой стал получать беспрестанно»¹³⁵³. Если речь шла действительно о письмах конца 1836 г., а не начала 1837 г., то объяснения Натальи Николаевны понятны. Они явно относятся к ноябрьским событиям, к появлению десятка копий пасквиля.

Другая дочь Натальи Николаевны, Арапова, без ссылки на источник информации, произвольно приурочила эпизод к последним январским дням: Натали имела тайное свидание с Дантесом, муж узнал об этом тотчас из анонимного письма – последовал поединок¹³⁵⁴.