— Почему же Рослые Люди были несправедливы к ней?

— Будь терпелив, сын. Придет время, ты все поймешь и над тобой перестанут смеяться.

Гал на личном опыте убедился, как тягостна несправедливость со стороны сверстников, и ему было глубоко жаль сына. Но он не хотел обидеть мальчика излишней опекой над ним: мужчина не должен расти изнеженным, и если другие мальчишки узнают, что Ндан жаловался на них своему отцу, его вовсе засмеют.

Подбежала стайка подростков, бросилась в воду. Мальчишки с любопытством поглядывали на Ндана и Гала: о чем это сын Ае говорил со своим отцом?

Будто невзначай Гал положил свою громадную руку на мальчишеское плечо. Подростки притихли, они понимали этот мужской жест: старейшина Гал, на груди у которого поблескивало самое большое в племени ожерелье из клыков крупных хищников, дружил с Нданом!

— Ну, сын, давай-ка и мы искупаемся, — предложил Гал.

Обрадованный поддержкой отца, Ндан решительно взбежал на береговой утес и прыгнул с него в озеро — не каждый мальчишка способен на такое! «Пусть видят, что отец не зря дружит со мной!» — говорил его гордый взгляд.

Гал улыбнулся: его сын будет славным воином! Гал вошел в воду, окунулся, поплыл.

Удивительное озеро — другого такого, наверное, и на всей земле не было. Но он вдруг с грустью подумал о Дуа, которая никогда не стояла на месте, — могучая, добрая, полная тайн. Он рос на ее берегах так же беззаботно, как теперь росли здесь эти мальчишки. Ему захотелось снова увидеть Дуа, постоять на ее берегу, подняться на скалу Сокола. Он немало повидал за свою жизнь, он узнал, как велика и многолика земля, как много на ней неповторимых мест, где люди могли жить в довольстве. Но он никогда не забывал вольную Дуа, с которой подружился в детстве. Как и он, она не признавала покоя и постоянно стремилась вдаль. Он непременно увидится с ней!..

Искупавшись, он присел на камень. Немного у него в жизни было таких вот мгновений, когда, освобожденный от всех забот, он никуда не спешил, ни о чем не тревожился и ничего, казалось, больше не желал себе, кроме теплой земли, чистой воды и горячего солнца.

Подошла группа мужчин — все начали купаться. Загорелые тела поблескивали на солнце. У хижин женщины готовили обед, кормили грудных детей. Всюду был разлит покой, все говорило об уюте и довольстве. «Ну чего тебе еще не хватает? — упрекнул себя Гал. — Здесь твой дом, сородичи, соплеменники, у костра совета тебе принадлежит почетное место. Ты не молод, твои сыновья и племянники стали воинами, ты возглавляешь род, тебе не следует суетиться. Что тебе Дуа? Разве в ней лучше вода, чем в озере, или больше рыбы? Неужели тебе мало этого — жить среди сородичей, вдоволь есть, спокойно спать и видеть в глазах у близких радость?»