Далее были вызваны трое музыкантов, чтобы унять головную боль императрицы; звуки флейты Чи, ситара Се и губной гармоники Шен почти ежеутренне раздавались в покоях У-хоу. Небольшой концерт не был еще завершен, когда поступило известие, что люди из особой бригады Главной инспекции доставили во дворец задержанного.

Его ввели в сопровождении трех вооруженных охранников.

Императрица жестом приказала им удалиться. Они помедлили, с сомнением косясь на пленника. Немой, до этого неподвижным изваянием стоявший в углу, слегка шевельнулся. Старший из стражников взглянул на него, удовлетворенно хмыкнул, поклонился У-хоу и увел своих людей.

После императрица отпустила и музыкантов.

Лицо заключенного было покрыто синяками и кровоподтеками.

— Расскажи мне, что знаешь, Морская Игла, и я подарю тебе жизнь! Мы называем это «признание ради прощения». С этого момента ты будешь находиться под моей личной защитой. Но если будешь молчать, Немой с удовольствием поработает палачом.

Уйгур еще не успел опомниться после пыток; ему едва хватало сил, чтобы не упасть на пол.

— Немой, принеси теплой воды, тряпок и мазь для исцеления ран. Надо облегчить страдания этого человека! — распорядилась У-хоу.

Она самолично занялась приведением в порядок пленника, призвав на помощь преданную служанку. Обмыла и смазала его лицо, и особенно — опухшие веки, почти не дававшие открыться глазам. Через некоторое время Морская Игла вновь стал походить на человека.

— Почему вы это делаете? Где я? — наконец пробормотал уйгур, стараясь разлепить заплывшие глаза.

— Ты перед императрицей Китая! — рассмеялась женщина.

Морская Игла не мог хорошенько рассмотреть ее, только различил мелькание яркого шелка и мелькнувшую в суженном поле зрения стройную ножку. Воображение дополнило остальное: дивная красавица в богатом наряде. А нос, несмотря на неоднократное чувствительное столкновение с кулаками стражников, почуял тонкий аромат дорогих благовоний, так непохожий на вонь застенка, в котором его держали.

— Я хочу, чтобы ты понял: если сейчас примешь правильное решение, станешь моим союзником! Поверь, хоть я и женщина, умею держать слово! — прозвучало у самого уха.

Морская Игла ни мгновения не колебался, отвечая на щедрое предложение У-хоу. Надежда на снисходительность и покровительство царственной дамы, столь прекрасной, что и вообразить невозможно, и, очевидно, нуждавшейся в услуге, показалась божьим даром в его ужасном положении.

— Ваше величество, я все расскажу… Я молчал там, в инспекции, но только потому, что эти люди начали бить меня, — клянусь, я счел их предателями! Я испугался за свою жизнь, вот почему утаил важные сведения! — торопясь, захлебывался словами уйгур. — А я хотел рассказать… Потому что понял… что не могу больше исполнять такие приказы… Ведь мне поручили надзирать за торговлей незаконным шелком! Ну, чтобы все шло гладко…