Нет, вряд ли шпионка. Влюблена в своего монаха и не думает ни о чем другом.

— Кто знает, быть может, я и смогу помочь убедить твоего настоятеля! — улыбнулась У-хоу.

— Ваше величество, это было бы просто чудесно! — воскликнула несторианка.

Захлопав в ладони, как маленькая девочка, она поспешила поцеловать руку императрице, и та оказала ей такую милость, пусть это и противоречило дворцовому этикету.

— Если наставник Безупречная Пустота позволит мне жениться на Умаре, мы сможем целиком посвятить себя Небесным Близнецам. Нет сомнения, что их пребывание в монастыре Познания Высших Благодеяний привлечет туда массу верующих…

— На рынках божественные дети собирали огромные толпы желающих увидеть их! — горячо добавила Умара.

У-хоу повернулась и внимательнее посмотрела на детей. Они свернулись клубочками под брюхом простой пастушьей собаки, напоминая традиционное изображение счастливых детей на шелковых подушках.

Императрица задумалась.

Ясно, что всякий, кто позаботится о Небесных Близнецах, привлечет всеобщее внимание. Их присутствие в монастыре, безусловно, вызовет оживленные слухи, туда стечется множество паломников, и для Безупречной Пустоты, если тот примет прошение своего ученика и первого помощника, прибытие детей станет гораздо более важным событием, чем обещанное обновление ритуальных знамен…

— Все взвесив, я прихожу к выводу, что сумею убедить Безупречную Пустоту освободить тебя от монашеских обетов, — задумчиво произнесла У-хоу. — Вам пока лучше остаться здесь, рядом со мной. На улицах столицы вы будете подвергаться бессчетным опасностям! Я принимаю вас на службу, и никто не найдет причин возражать против этого.

— Ваше величество, вы сделаете это для нас? Приютите чужаков, не опасаясь возможного риска? — Голос Умары дрогнул от волнения.

— Я никогда не боялась рисковать! Немой, размести моих гостей в Павильоне Наслаждений, в третьем саду развлечений. Там им будет удобно. Место это спокойное, с певчими птицами на ветках. Не сомневаюсь, что Небесные Близнецы обретут там необходимый покой!

Павильон Наслаждений представлял собой изящное восьмиугольное строение, созданное по приказу Тай-цзуна для того, чтобы наслаждаться музыкой и каллиграфией. Старый император незадолго до смерти полюбил тихие послеполуденные часы, которые проводил на огромной постели, в компании с молодыми очаровательными девушками, игравшими на музыкальных инструментах: ситарах, тамбуринах и флейтах.

А поскольку Гао-цзун пиршеству слуха предпочитал грубые застолья и не понимал ничего более сложного, чем плясовые ритмы цимбал, павильон оказался в полном распоряжении У-хоу, обустроившей там все по своему вкусу. Здание состояло из четырех просторных комнат, так изящно обставленных, что новые обитатели просто замерли от восхищения.