«Мы против того, чтобы нас колонизировали, терроризировали, шантажировали и эксплуатировали. Этого мы не потерпим»
А пока у нас пятьдесят стран с пятьюдесятью валютами и таким же количеством центральных банков. Это пятьдесят разных экономик, не имеющих в мире никакого веса. Даже вместе взятые экономики Малави, Гамбии и Гвинеи-Бисау не идут ни в какое сравнение с крупными международными блоками. Чем заинтересуют колосса вроде Европейского союза, США, Китая или Японии переговоры с делегацией из Гамбии или Гвинеи, прибывшей для покупки десяти автомобилей? Напротив, полномочный представитель африканского рынка, прибывший для покупки миллиона автомобилей, является уважаемым клиентом. К нему нужно прислушиваться, с ним нужно договариваться, чтобы вести экспорт/импорт на миллиарды долларов. А кого интересуют переговоры, торговые отношения или конкуренция с Гамбией, Мадагаскаром, Малави, Гвинеей-Бисау или даже Ливией? Причем Ливия отличается от Гамбии, Замбии, Бурунди, Уганды или Ботсваны только тем, что у нее есть нефть.
Иными словами, из-за своей разобщенности государства Африки не представляют интереса для мировой экономики и крупных международных рынков. Но если в переговоры с Европой, Америкой, Китаем или Японией вступит министр внешней торговли единого Африканского союза при поддержке единого африканского рынка, единой системы экспорта и торговли, единой африканской валюты, то с ним будет смысл договариваться. Мировая экономика от этого только выиграет.
Крупнейшие игроки и весь мир должны осознать, что нужно содействовать объединению африканских стран для формирования Африканского союза или Соединенных штатов Африки, потому что это важно для стабильности и безопасности мира. Это объединение послужит мировой экономике, делу мира и безопасности в Африке и Европе и даже в Америке и Китае.
Мы в Ливии рады китайским, американским, европейским и японским корпорациям, действующим на основе конкуренции и коммерческих интересов. Но мы против того, чтобы нас колонизировали, терроризировали, шантажировали и эксплуатировали. Этого мы не потерпим.
«Что толку говорить о хорошем управлении и свободе печати, если у нас даже нет бумаги, чтобы высказываться посредством газет. Радио у нас тоже нет»