– После восстания я всех расспрашивал, а еще следил за человеком, с которым была Номса.

– За Лихорадкой?

– Да. – Голос его был тверд.

– И что ты о нем знаешь?

– Ты приехала очень вовремя. Еще один день – и ты бы их упустила.

– Почему?

– Их поездку пришлось отложить, поэтому они отъезжают только завтра.

– Какую поездку?

– Лихорадка и Номса летят в Москву.

– Это где?

– В Советском Союзе.

– Это какой-то бантустан?

– Нет, это страна очень далеко отсюда. Там поддерживают борцов за коммунизм.

– А почему поездку отложили? Что случилось?

– О ней пронюхала тайная полиция. Кто-то стукнул полицейским, и те пришли к Лихорадке, как раз когда все уже было готово к отъезду.

– Кто-то?

– Я, – признался он, чуть помешкав.

Я раскрыла рот.

– Но ты же черный. Как ты можешь доносить полиции на кого-то из своего народа?

– Лихорадка – гад. Он завербовал для участия в марше школьников, совсем еще детей. Он знал, что это опасно, знал, что произойдет, – но ему было наплевать, их жизни для него ничего не стоили. Я сам видел, как он угрожал моему брату расправой, если тот не присоединится к маршу. Если бы не Лихорадка, мой брат сейчас был бы жив. – Мальчик сердито глянул на меня, готовый к спору. Но спорить я не стала, и он продолжил: – Лихорадке и Номсе удалось сбежать до того, как появилась полиция, и они, к счастью, не дознались, кто о них сообщил.