Он медленно поднял глаза на доктора Ферриса:

— Вы бы не явились сюда, если бы у вас не было очень сильного козыря против меня. Итак?

— Конечно, — ответил доктор Феррис. — Я знал, что вы все поймете. Поэтому долгие объяснения ни к чему. — Он открыл портфель. — Я принес кое-что, на что вам интересно будет взглянуть.

Искусным жестом карточного шулера он разложил перед Реардэном ряд отливающих глянцем снимков. Это были фотокопии записей в регистрационных книгах гостиниц и мотелей, сделанных рукой Реардэна, в которых он называл себя и свою спутницу мистером и миссис Смит.

— Конечно, для вас это не новость, — вкрадчиво произнес доктор Феррис, — но возможно, вам будет интересно узнать, что нам известно, что миссис Смит не кто иная, как мисс Дэгни Таггарт.

Лицо Реардэна ничего не выражало. Он неподвижно смотрел на снимки, будто увидел в них нечто такое, о существовании чего не подозревал.

— Мы располагаем достаточно вескими доказательствами и помимо этого, — сказал доктор Феррис и выложил на стол фотокопию счета от ювелира за рубиновый кулон. — Вам не хотелось бы взглянуть на показания, данные под присягой швейцарами и консьержами одного из домов? В них нет ничего нового для вас, если не считать того, как много народа знает, где вы проводили ночи в Нью-Йорке в течение приблизительно двух последних лет. Не осуждайте этих людей. Любая эпоха, похожая на нашу, имеет примечательную особенность, а именно: люди начинают бояться говорить то, что хотят сказать, а при расспросах боятся промолчать о том, о чем хотели бы не говорить. Это вполне естественно. Это нужно иметь в виду. Но вы бы весьма удивились, узнав, с чьей подачи все началось.

— Я это знаю, — безучастно сказал Реардэн. Поездка жены во Флориду уже не казалась ему необъяснимой.

— В моих материалах нет ничего, что могло бы принести вред вам лично, — сказал Феррис. — Мы знаем, что никакая угроза лично вам не заставит вас сдаться. Потому я буду с вами откровенен: с вами ничего дурного не случится. Пострадает только мисс Таггарт.

Реардэн смотрел доктору Феррису прямо в глаза, и тот с удивлением заметил, что спокойное, непроницаемое лицо все больше и больше отдалялось от него.

— Если благодаря таким специалистам по клевете, как Бертрам Скаддер, о вашем романе станет известно всей стране, — продолжил доктор Феррис, — ваша репутация не особенно пострадает, если не считать нескольких любопытных взглядов и удивленно приподнятых бровей в некоторых особо чванливых гостиных. Подобные приключения обычны для мужчины. Фактически вы только укрепите свою репутацию. Среди женщин это придаст вам некий романтический блеск и определенный престиж в глазах мужчин — еще бы, одержать такую блистательную победу! Но каково будет мисс Таггарт, с ее незапятнанным именем, с ее презрением к сплетням и скандалам, ее особым положением женщины в сугубо мужском бизнесе? Как это отразится на ней? Что она увидит в глазах окружающих? Что она услышит от любого мужчины, с которым ее связывают деловые отношения? Это вы легко можете представить себе и без моей помощи. Подумайте над этим.